БАРД. ПЕТР ГРИГОРЬЕВИЧ СОЛДАТОВ

 

Однажды мне удалось познакомиться с уникальной личностью – Петром Солдатовым. Мои друзья по творческому клубу «Либра» его горячо приветствовали. А Петр Григорьевич скромно сел в уголке. Лицо показалось мне знакомым. Надежный, уверенный взгляд, из тех, кто не предаст, и не сдаст в любой ситуации. Пожилой. Но не старый. Очень колоритный. Седой. Можно было бы сказать красивый, если бы параметры мужской красоты были с точностью определены. Интересный. С достоинством и тонким чувством интеллигентности в движениях. На лице не по возрасту большое количество морщин. Но странное чувство они вызывают, точно это не его морщины. Как бы он, молодой внутри, получил их при каких-то непростых условиях.

В тот день приколов было более чем достаточно. Читал стихи Александр Петров о власти «Красть и ли не красть». Играл на баяне врач Голубев о какой-то японке «У нее такая маленькая грудь». Я рассказывала, как  в Петровске-Забайкальском в такие дни на праздник 7 ноября мы обычно до перестройки пели патриотические песни  вроде: «Красная гвоздика спутница тревог, красная гвоздика наш цветок». Все весело подпевали.

Рассмешил как всегда всех учитель экологии Камынин. Он обладет уникальным голосом, очень похожим тембром на Людмилу Зыкину. Он на полном серьезе встал и запел то, что пели мы, будучи пионерами, а  теперь забыли:

«Ленин всегда живой.

Ленин всегда с тобой.

В горе, надежде и радости.

Ленин – в твоей судьбе.

В каждом счастливом дне.

Ленин – в тебе и во мне…»

Я же пыталась разгадать нового человека, появившегося на клубе. И, когда настала его очередь выступить, показать себя, он вернулся в прихожую, приспособил гитару, и чуть ли не шепотом запел хриплым, но уверенным голосом:

«Так-так-так-так так…»

Зал моментально затих. Авторские песни мы особенно любили. Он пел о токующем глухаре, которого хотят убить охотники.

Голос становился все громче. Можно было бы сказать, злее. Но не злость слышалась в нем, а скорее сила сибирского мужика, влюбленного в лес и сопки, понимающего малую птаху и зверя, и видящего в его жизни себя:

« Я влюбленный глухарь, ты смейся!

Я не слышу, когда пою.

Ты мне в голову, в голову целься,

Но не трогай глухарку мою…»

С этой песней он сразу же влился в клуб. Мы поняли, что он одной с нами крови. Петр действительно оказался из Сибири. Родился на прииске, в многодетной семье. Думали, что мальчик не выживет и даже регистрировать его сразу не стали, потом в его жизни был весь Советский Союз, в комсомол вступать он не стал, чуть не посадили, пел на Всемирном фестивале молодежи в Москве, работал в Карагандинском театре, снимался в кино на Беларусьфильме и Казахфильме. Переехал в Вологду, потом в Балашиху. Пишет прозу. Одна из его самых сильных вещей: «По образу и подобию»- повесть о детстве.

Но вот новая песня:

«Зайду я в храм,

Зажгу свечу

Тебе молитву прошепчу…»

И как в первой песне, мощная философия  захватила нас. И хриплый голос уже обретал звучный символ любви и Родины и смысла жизни.

Следующая песня, которую он обычно пел, была о каскадерах. Петр не выдержал. И раскрылся перед нами полностью. Да, он снимался часто в кино, но с той, с закрытой стороны, где люди не видят лиц. Он выполнял немыслимые трюки за красавцев, которых нам показывал экран. Он снимался в фильмах: «Латыши»(1989), «Круглянский мост» (1989), «Благородный разбойник Владимир Дубровский» (1989), «Тревоги первых птиц» (1985), «Последний переход» (1981), где-то еще…

Значит, мое первое впечатление было верным. Впечатление о настоящей красоте мужской. Отсюда и морщины. И травмы, скрываемые в деликатных движениях. Отсюда чувство силы и защищенности. Настоящей защищенности, не деланной, не экранной.

На Либру он теперь приходил постоянно, иногда с супругой Наталией Валентиновной. Она журналистка от бога. Пишет прекрасные очерки. Издает книгу за книгой. Одну из них с названием «Дурочка с переулочка» она мне подарила с автографом.

А Петра через год-полтора я неожиданно встретила на Арбате. Вот это да! На нем была кепка и халат. Да не простые. А полностью увешанные блестящими значками, пуговицами и какими-то бусинками. Он пел своего влюбленного глухаря, улыбаясь:

«Так-так-так-так так!…»

Народ, проходя, задерживал на нем взгляд, кидал мелочь в футляр гитары.

— Бог в помощь, — подошла я к знакомому барду.

— Бог то бог, да и сам бы помог! – ответил Петр, приветственно смеясь.

— Да, легко. Что поем?

Мы начали вместе что-то петь типа «Ай да мы, молодцы, пионеры ленин-ЦЫ!», потом гимн Советского союза. Я, как всегда торопилась. А уходить не хотелось.

Он прикалывался, глядя на толпу зевак. Кланялся им. Они же, точно завороженные сороки его блестящими значками, послушно бросали мелочь в футляр, даже, когда он не пел.

Умел он это делать изящно и совершенно непринужденно.

Такие личности, как Петр не появляются перед толпой ради денег. Я была просто уверена в тот день, что выступление перед людьми Петру Григорьевичу просто необходимо. Ему нужны их улыбки. Их взгляды. Их одобрение и приятное удивление.

Что-то потом все-таки произошло с его здоровьем. Он купил дом  в одной из деревень Костромской губернии, завел пчел, стал сажать и копать картошку.

Но в Москве появляется то там, то здесь. То в фильме снимется. То в какой-то передаче.

Иногда значки его мелькают возле лыжных трасс. Сам он на лыжи уже не встает. Но ведь главное — не победа. А участие.

Если увидите вдруг поющего человека на улице, с головы до пят увешанного значками нашего социалистического прошлого, подойдите к нему, передайте привет.

Светлана Савицкая

Публикация газета «Факт» г. Балашиха 2001 г.

Поделиться в соцсетяхEmail this to someone
email
Share on Facebook
Facebook
Share on VK
VK
Share on Google+
Google+
Tweet about this on Twitter
Twitter

Оставить отзыв

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте как обрабатываются ваши данные комментариев.