Взять интервью у Михаила Задорнова казалось невозможным. Его стабильное «нет» для всех газет вводило в полное уныние, да еще эта промозглая погода… Но когда мы подходили к Таганке, надежда все-таки оставалась, потому как, несмотря на полное отсутствие билетов, нам удалось оторвать парочку мест на 17 ряд по спекулятивной цене, что оказалось в два раза дороже официальной суммы.
Зал переполнен. Заняты также все добавочные и откидные места. Знаменитый юморист появляется на сцене в белом пиджаке без тени улыбки на лице, спокойно предупреждает зал, что концерт записывает телевидение.
Начинается действо. Скорее – диалог. Хотя говорит один – он. Зато остальные смеются. Сначала скромно. Потом все более непринужденно. И, наконец, зал заводится. Рядом со мною женщина так громко хохочет, что соседка по креслу на нее шикает:
— Гражданочка! Ведите себя прилично!
— А что?
— Вы слишком сильно реагируете.
— Ну, я же пришла на Задорнова! – отвечает дама и продолжает громко смеяться.
Мы понимаем, что подпадаем под всеобщее заражение смехом: своеобразную смехотерапию, и под конец первого акта, сдерживая громкие всхлипы, пытаемся «реагировать» беззвучно. Из-за этого из глаз катятся слезы…
Тему на этот раз Михаил Задорнов выбрал не из простых. Он, судя по всему, в последнее время углублен в изучение старославянского языка. В происхождение слов, в праначало начал. В язычество. В его юморесках скользят некоторые знакомые нам знания и открытия и в лингвистике и в истории и в археологии.
У меня в сумочке среди прочих бумаг оказывается открытка. Понимаю, что это – шанс. И я пишу на ней: «Михаил! Удовлетворить женщину очень сложно. Но, философы считают, что рассмешить женщину гораздо трудней. В нашей стране, где такое огромное количество царевен Несмеян, рассмешить всех женщин еще не удавалось никому! Поэтому считаю вас самым крутым Казановой России! С уважением…» Вкладываю свою визитку и наши газеты.
В перерыве передаю бумаги охраннику. И забываю об этом. Зрители расхватывают диски и книги юмориста.
Второе действие не похоже на первое. Оно в стиле обычных его концертов.
Концерт как-то неожиданно быстро заканчивается. Артист уходит. Народ же напротив — стекается к сцене с букетами, книгами для автографов и прочим. Мы наблюдаем издалека. Задорнов не выходит. Люди ждут еще с полчаса, верно стоя у подмостков, потом лениво разочарованно расходятся.
Вот так срываются классические интервью. Сильно расстроившись, возвращаемся не солоно хлебавши на другой конец Москвы в час, когда уже не ходят автолайны…
Но где-то к обеду следующего дня оба телефона начинают трезвонить. Удивляюсь – кто это там такой настойчивый?
В трубке незнакомый мужской голос.
— Это Михаил… — представляется мужчина, за секунду перебираю знакомых Михаилов, в нашей базе их человек триста! — но он продолжает: — Задорнов.
Удивленно опускаюсь на стул. Честно сознаюсь – не ожидала!
Далее речь идет в каком-то странном ключе. Вопросы задает Михаил, вернее, даже не задает, а выводит на диалог. Наверное, ему наскучило жить одним монологом и в ответ слышать только смех.
Он несколько раз извиняется за то, что так быстро ушел и не позволил нам взять интервью и не оставил автографов на книгах, которые протягивали ему фанаты. Через минуту после окончания он был уже далеко от Таганки – по пути к центру записи, торопился на синхрон для телевидения.
Михаил искренне удивлен, что мы билеты взяли у перекупщика.
— За какую цену? За какую?
И он снова извиняется.
Мы говорим довольно долго и совершенно серьезно. Говорим об Аркаиме. О писателях, подтверждающих его вчерашнее выступление. О Вашкевиче, Гриневиче. О Петухове (впрочем, он называет его антисемитом), с особой теплотой о профессоре Чудинове. Я называю ребят, победителей 2007 года, переводчиками «Велесовой книги». Он знаком с их трудами, но не видел лично. Впрочем, с удовольствием познакомился бы. Знаком и с Длясиным и с его алфавитной системой аминокислот…
Очень быстро понимаем, что работаем в одном информационном поле.
Рассказываю о конкурсе — национальной литературной премии «Золотое Перо Руси», признаюсь, что чуть не сняла с себя перо и не вручила ему на сцене по номинации Юмор.
— Я категорически против всяческих наград, — признается Михаил. – И отказываюсь. И не носил, и носить не собираюсь! Но на ваш сайт можно что-нибудь и повесить. Почему бы и нет. Только не из старого. А из современного. Сейчас у меня серия концертов. А 31 обязательно приду на церемонию. Только не на сцену. Посижу в зале, как зритель.
Дальше я рассказываю о музее Солнца и об акции «Солнечный храм». О фотовыставке совместно с ними лучших фотографий солнца у нас в музее сказок. Михаилу очень нравится идея:
— У меня жена занимается фотографией, — доверяет он с особенной теплотой, — она живет в Риге. И каждый день фотографирует рассвет. Я ей обязательно расскажу о такой акции. Думаю, она с удовольствием примет участие.
Мы оба понимаем, что разговор надо как-то закончить. У меня давно разрывается второй телефон. И его торопят дела. Но беседа не хочет заканчиваться.
Я пытаюсь напоследок рассказать несколько шуток, вдруг какая-нибудь пригодится в его выступлениях. Он, терпеливо выслушав их, докладывает, мол, это он уже знает, об этом в курсе. Наконец (о счастье!) одна из них ему все-таки понравилась.
— Это смешно. Да. Это действительно смешно! – говорит он без всякого намека на улыбку!
Принимаем совместное решение «дружить аурами», как сказал он. А я не набираюсь наглости взять прямой телефон, вместо этого прошу продиктовать по буквам электронный адрес. Теперь мы на связи.
Светлана Савицкая
Публикация газета «Молодежь Московии» г. Москва 2008 г.
