В переполненной электричке до Мельничьего ручья,
Вывозящей граждан на свободу,
Она сидит отрешенно, она – ничья,
В ее руках журнал «Юность» девяностого года,
На ее коленях корзина с кошкой,
В глазах – царственная невозмутимость…
Майский пейзаж каруселит в окошке.
Жизнь для нее – вынужденная необходимость.
В ее сосудах гордая балтийская кровь,
В серых зрачках – холод гранита,
Она помнит все, кроме своих годов,
Но жизнь — как в тумане, с тех пор, как сердце разбито…
По утрам она чувствует, что еще жива,
Хотя не знает – зачем, но следует закону.
Над головой — ослепительная синева,
Старость свою несет она, как корону.
Она не верит в загробную благодать,
Пронесла, сохранила, что было дано…
Есть внуки, и не страшно совсем умирать,
Не то, что в те черные зимы, давным – давно…
