Детство Жеки пришлось на тридцатые годы двадцатого века. Сейчас эту эпоху принято называть «страшной» и «репрессивной». Но тогда Жека ничего этого не знала и жила счастливо и беззаботно. Беззаботную жизнь ей обеспечивали родители: отец Михаил Иванович и мать Устинья Ивановна. Михаил Иванович возглавлял коллективное хозяйство, а Устинья Ивановна – домашнее. К отцу Жека обращалась: «тато», а к маме: «мамо» — так было принято в её родном селе.
Село Волоконовка находилось на российской территории, и его жители считали себя русскими. Однако они говорили почти на украинском языке, хотя учились в русской школе. Лук в Волоконовке назывался «цибулей», а тыква – «гарбузом». Когда однажды в гости к Жеке забрёл заезжий «москаль», вся семья долго дивилась его непривычной «мове». Но встретила радушно и хлебосольно – по законам русского гостеприимства. Сельчане могли себе это позволить, так как упорным трудом создали себе зажиточную жизнь. Волоконовские хаты радовали глаз убранством, а личные хозяйства – уходом. Жители трезво мыслили и ударно работали – оттого держались гордо и уверенно. Не все знали друг друга в лицо, а тем более – по имени. Однако здоровались все со всеми, а бывало – что и по нескольку раз за день.
Волоконовка ценила в людях ум, честь, трудолюбие, доброту; поэтому родители Жеки были самыми уважаемыми.
Михаила Ивановича уважали на производстве, а Устинью Ивановну – дома. Она вставала раньше петухов, а ложилась позже «чоловика». Работала не покладая рук, но всегда находила время для троих детей. Любовь распределяла поровну, но выделяла младшенького Сашу. Мальчик звал маму ласково: «Уточка» и «кохал» сильнее всех. Он назначил себя её защитником и никому не позволял обижать. Саше казалось, что все вокруг лишь об этом и думают, особенно старшие сёстры: Жека и Лида. Девочки вели себя неправильно: только учились и играли, вместо того чтобы помогать Уточке. Приходилось «защищать» маму исподтишка, потому что сёстры были сильнее его. Он щипал и ударял их из – за спины, пока не вынуждал приняться за работу. Лида неохотно шла к колодцу за водой, а Жека – к козочке за молоком. Одной помогала «армия добровольцев», а другой – возлюбленный Виктор. Лида слыла на всю округу первой певуньей и плясуньей. Волоконовка обожала её за талант, и девочка вовсю эксплуатировала это чувство. Она снабжала обожателей пустыми вёдрами, а те черпали из колодца хрустальную влагу и наполняли текучим хрусталём огромные бочки. Пока бочки наполнялись, Виктор – под руководством Жеки – обихоживал козочку.
В конце концов Саша успокаивался – и сёстры возвращались к своим собственным делам. Лида заботилась о том, чтобы лучше других петь и танцевать; а Жека – чтобы во всём быть первой. Она стремилась первой прибежать к финишу, первой вытащить «раненого» из ненастоящего боя и первой сдать экзамен по математике. Жеке давалось с большим напряжением то, чего Лида добивалась без труда. В школе её прозвали «студенткой», так как она не училась, а посещала уроки. Математику Лида щёлкала, как орешки; впрочем, остальные предметы – так же. У вундеркинда оставалось много досуга для песен и плясок. У её старшей сестры – только для свиданий с Виктором. Жека не сомневалась в том, что будет любить его вечно, пока в Волоконовке не появился Митя Беркутов. Он приехал к бабушке с дедушкой из самого Белгорода. Митя одевался по последней моде и высоко задирал нос. Он немедля положил глаз на сестёр Хоружевских, которые одевались по – городскому. Из двух сестёр он выбрал Жеку, потому что она была взрослее. Жеке льстило внимание белгородца, который отдал ей предпочтение. Даже русская речь мальчика не резала слух, так как Митя не был «москалём». Жека дружила с белгородцем до тех пор, пока он не оскорбил всю Волоконовку. Как – то Митя заговорил о кино – и тут выяснилось, что девочка сильно отстала в этом вопросе. В Белгород не так давно привезли фильм «Лётчики», который в короткий срок посмотрел весь город. Посмотрел – и заболел авиацией. Белгород заболел, а Волоконовка не заболела. Узнав про этот печальный факт, Митя Беркутов оскорбил Жеку и всю Волоконовку – в её лице. В ответ девочка обозвала Митю «москалём» — и переключилась на Виктора.
Не успела Жека пожаловаться ему на грубого белгородца, как в Волоконовку тоже привезли «Лётчиков». Пересмотрев фильм много раз, всё село, вслед за городом, увлеклось авиацией. В самый разгар дискуссий появился фильм «Мы из Кронштадта». В то время, как вся Волоконовка обсуждала «Лётчиков», Жека снова и снова возвращалась к подвигу балтийских моряков. «Такой подвиг возможен только на море», — всё больше убеждалась девочка. Её неотвратимо влекло Чёрное море, «игравшее» роль Балтийского. Небо – вот оно, над головой – совсем близко. Небо – для всех, а море – для избранных. Оно создано для Жеки, а Жека – для него. «Пусть все идут в лётчики, а я пойду в моряки», — вслух подумала девочка – и определила свою судьбу. Не откладывая в долгий ящик, она послала запрос в Ростовское мореходное училище – и стала готовиться к отъезду. Подготовка шла в строжайшей тайне… пока узелок не обнаружила мама. Она тут же заподозрила неладное – и поделилась с «чоловиком». Батько созвал семейный совет – и быстро «расколол» Жеку. Он собрался было поставить её в угол на горох, но за «доню» вступилась мама. Её сразу поддержал Саша, а Лида заняла нейтральную позицию. Жека стояла на своём, как героические моряки, и одержала полную победу. Теперь она готовилась к отъезду открыто – при поддержке сплочённой семьи. Когда маленький узелок превратился в весомый узел, поступил ответ из Ростова. Ответ Жеку обнадёжил – осталось только закончить школу.
Выпускной бал начался 21 июня, а закончился 22 июня 41 – го года. Вернувшись домой, развесёлая Жека нашла родителей в глубоком горе. Они поведали дочери о том, что началась война. Девушку крайне удивили мамины слёзы: она была не прочь посмотреть, «как наши побьют фрицев».
«Мабуть, ты останешься на родине?» — с надеждой в голосе спросила мама.
Но об этом не могло быть и речи. Утяжелив и без того не лёгкий узел «выпускными» туфлями, Жека собралась на железнодорожную станцию. Провожали её все свои, кроме Виктора: «коханая» уезжала в мореходное училище, а «коханый» — на германский фронт. Жека по недомыслию не сильно переживала за Виктора. В её жизни появилось нечто большее, чем сама любовь. Согнувшись под тяжестью узла, девушка упорно рвалась в новую жизнь, полную яростных штормов, приливов и отливов. Впереди были дальние странствия; знакомство с шахиней, прибывшей на советский корабль; встреча Дня Победы в иранском порту. Ничего этого Жека ещё не знала, но как будто уже догадывалась…
