Брошенная деревня

Деревня Ивановка плакала и смеялась, замерзала зимой и изнывала от жары летом, глубоко дышала от свободы, и задыхалась от несправедливости. Хотя в деревне уже давно никто не живёт, – она продолжала жить. Подпираемая с севера Сибирской тайгой, а с юга пшеничными полями, она не чувствовала себя одинокой, – она была счастлива.

От домов остались только фундаменты русских печей да обвалившиеся ямы погребов. На некопаных огородах, зверствовала жалица. Она в несколько раз опасней крапивы: от прикосновения с ней возникает нестерпимая боль, и на теле сразу вскакивают волдыри. Кругом возвышались деревья черёмухи, рясные кусты малины и смородины. Ягоды созревали крупные: размером с перепелиное яйцо. Трава кругом росла сочная и высокая. Когда-то в голодные неурожайные времена, ребятишки ели весной нежно-зелёную поросль, чтобы выжить. Трудно сейчас примерять те одежды времени на себя. Да и не смею я. Вы пережили столько потерь и обид. Бывало с корки хлеба – местные жители песни пели…

На склонах гор, как кровь, пролитая в смутные лихолетья, краснела клубника. А рядом ягоды черники, словно глаза смуглых красавиц, с надеждой смотрели на солнышко. Они блестели слезинками утренней росы, надеясь, что до наступления холодов, их сорвут и заберут в свой дом. Но обычно сюда приходили лакомиться медведи.

Родниковый ручей с серебряной водой, как сотни лет назад, мирно бежал по выработанной золотой жиле к деревянной запруде, где поселились бобры. Из образовавшегося таёжного пруда, вода уже шла большим потоком и шумно падала вниз. Вода здесь лечебная и имеет огромную силу. Многие больные поправили здесь своё здоровье и дожили до глубокой старости.

У деревень, как и у людей, есть своя душа, свой облик, на котором отражается их внутренний мир. Водопад – вот где была душа деревни! Скала разрывала тайгу и уступами шумно опускала воду в овраг, где начинала жить маленькая речка без названия, которую один ссыльный грамотей пытался назвать – «Подкумок». Но название не прижилось. Шумят на берегу стрекозы, жужжат шмели, стрекочут кузнечики, убегая от квакающих лягушек, а дятел монотонно отстукивает вечность. Когда переселенцы, сто лет назад, пришли из Курской губернии и увидели это райское место, они сразу решили построить здесь деревню.

Назвали деревню – Ивановка. Почему именно Ивановка, догадаться несложно. Старейшину из людей, приехавших осваивать сибирскую землю, окрестили в детстве Иваном.

Царь-батюшка Николай выдал каждой семье переселенцев по сто золотых. Люди семьями, на телегах, через всю матушку Россию, приехали осваивать новые земли, в надежде на лучшую долю. На эти деньги они построили маленькую церковь в честь Николая чудотворца. Возвели деревянные дома, обзавелись скотиной, прибрели хозяйственный инструмент, и начали наконец-то жить сытной крестьянской жизнью. Свободной земли было много. Она дышала парами, как девка на выданье, готовая рожать каждый год добрый урожай.

Местных воров и разбойников сразу вразумили кулаками и кольями, чтобы не мешали, мирно жить. Ивановских мужиков боялись, как огня. Но на дорогах лихие люди продолжали разбойничать. Однажды весной ограбили моего деда: казначея Егора Стефановича. Забрали пару килограмм медной мелочи. И со зла, что просчитались, сильно избили Егора. Увели вороного коня. А телегу перевернули и положили на грудь измождённого мужика. Боялись, что придёт в себя и поднимет народ. Жена Аксинья пыталась выходить его, но Егор к осени умер. Осталось восемнадцать сирот, из которых половина не дожила до своего совершеннолетия. Женщины рожали, сколько могли. Выживали только сильнейшие дети.

Со временем, к первооткрывателям Ивановки, подселились другие семьи. Деревня росла в длину новыми усадьбами, пополняясь жителями.

В деревне была одна улица, без названия. Иногда, после уборочной страды или на праздники, мужики, перепив первача, шли в кулачный бой «стенка на стенку». После побоища улица приобретала название, соответствующее фамилии или имени, самого сильного бойца. Так иногда на заборе, корявым почерком, было написано: Иван Тесленко, Николай Анохин, Григорий Должиков…

В конце концов, все породнились. Каждый год, когда золотая осень покрывалась серебром первого снега, играли шумные свадьбы. И теперь было сложно найти чужого человека в этой сибирской деревушке.

Много мужиков не вернулось с войны в деревню. Много людей переехали в места более обжитые. Тяжело было выживать без всех благ цивилизации. За кусок хлеба с салом, надо было пахать без выходных от рассвета до заката: в колхозе и у себе на подворье. Остались самые стойкие и верные своей земле люди.

И вот пришла, как агрессор, – цивилизация. Енисей решили перекрыть плотиной, и построить электрическую станцию. Жителей Ивановки обманули, как наивную девку. Испугав их затоплением, переселили в другие деревни. А Ивановка осталась навсегда в людских сердцах и душах. До сих пор под рюмочку, они горлопанят старые песни, которые слышали в детстве от дружного хора своих матерей, работающих в поле.

На возвышенности, в берёзовой роще остался деревенский погост. Терпкий запах полыни и красного клевера, как и сто лет назад переполняет чистый воздух и будоражит память. Деревянные кресты, почерневшие от времени, давно не видели родственников. Нет – ни аллей, ни ухоженных мраморных плит, как в городе. На чуть заметных холмиках, под крестами и без – уже не везде есть имёна и фамилии. Невозможно узнать: кто и где здесь лежит. Красно-белой чумой отболела Россия. Мне сейчас ни к чему знать кто прав, а кто нет. А мне почему-то так хочется разобраться во всём: кто герой, кто мессия? В центре синеет большая оградка и памятники. Иногда люди проходят мимо и удивляются, что на брошенном кладбище одна ухоженная могила. А души, покоящихся здесь Аксиньи и Егора, шепчут своим внукам и правнукам слова любви, но они их не слышат, потому что даже не знают, кто здесь похоронен. Уже давно никто и ничего не думает о них… Как закономерность льётся дождь. Как будто души умерших родственников начинают плакать, что их забыли. Дождь переходит в ливень c крупным градом. Это уже брошенная деревня прогоняет невежественных гостей, забывших свои корни. Льдинки неблагодарности падают на добрую землю Ивановки и тают от тепла и, всё побеждающей любви.

Царство вам небесное, дорогие мои родственники. Земля вам пухом. Вы её так любили. Были её солью, а теперь лежите на одном погосте. Не смогли люди в полной мере оценить и понять вас. Забыли ваше время и своих проотцов.

Хорошие когда-то здесь были люди. Хорошая была деревня… Всё быльём поросло – ведь прошло столько лет…

Почему была?

Ивановка есть, и будет всегда жить на этом прекрасном белом свете! Как прежде около брошенной деревни благоухают ароматы полей. Летний ветер весело шумит листвою берёзок и хвоёю вековых сосен. Здесь спит наше прошлое…
Красноярский край – Новосёловский район –
деревня Ивановка – Сочи. 30.12.2009 год