Размышления о сущем

1. МАМИНЫ БЛИНЫ

Ах, как любил я мамины блины —

Языческие солнышки на блюде!

На Масляную, в шаге от весны,

Когда зима последним вздохом студит,

Мы собирались чинно у стола,

Садились в ряд с отцом и младшим братом.

Ложилась скатерть, ломка и бела,

Стол обнимая складчатым квадратом.

Гудела печь под натиском огня.

Как махаон мелькала сковородка.

И кот Василий – добрая родня

К столу спешил хозяйскою походкой.

А мама раскраснелась у плиты.

Движения расчетливы и чётки.

И раз за разом жаркие пласты

Слетали к нам на стол со сковородки.

И всем хватало, только успевай!

Три пёрышка гусиных нам подмога:

Блины топлёным маслом поливать.

Сметаны миска им смягчит дорогу…

………………………………………

Взгляну порой назад на сорок лет –

Мы дружно жили, хоть и небогато.

Родителей давно уж рядом нет:

Они остались там, в семидесятых…

Воспоминанья эти так нужны,

Хотя и тень печали навевают.

А солнечные мамины блины

И душу мне, и сердце согревают.

2. Я ВЕРНУСЬ…

Мне твердили всегда:

Возвращаться — плохая примета.

Я упрямей всех, да!

Не люблю ни оков, ни табу.

Ты, как в небе звезда,

Что вела от темна до рассвета.

Точит камень вода,

А любовь — освещает судьбу.

Мне скажите, всегда ль,

Возвращаться – плохая примета?

Ждёт безбрежная даль

Непрожитых мгновений и лет.

Навевает печаль

Мне река под названием Лета.

Как ты лодку ни чаль —

Здесь без толку обратный билет.

Но, я всё же вернусь,

Потому, что не верю в приметы.

Поутру обернусь

Птицей Сирин, что счастье несёт.

Разгоню твою грусть,

Ни ответа не взяв, ни привета.

Вновь расстанемся, пусть,

Но разлука, пожалуй, не в счёт.

Я, конечно, вернусь!

Наплевать на любые приметы.

Дайте солнца зерну —

И оно от тепла прорастёт…

3. В КОМНАТЕ СМЕХА

Я случайно забрёл в Луна-парк,

Временную заполнив прореху:

Почему бы не «выпустить пар»

В приглянувшейся комнате смеха?

Серебрятся, блестят зеркала,

В отражениях вязнет движенье.

Стала комната слишком мала

В мириадах моих отражений.

Сделал шаг – и эффект домино…

Снова шаг – и дробится сознанье.

И, ей Богу, совсем не смешно

Перед ломкою призрачной гранью.

Я один в зазеркальных мирах,

Заблудившийся, загнанный странник.

И умноженный, мечется страх,

Как в трамвайной разборке карманник.

Не найти в отражениях суть,

В нас и так многоликость безмерна.

Разобью зеркала, выбрав путь

По осколкам — хоть больно, но верно…

4. ДРУГИЕ МНЕ НЕ СНЯТСЯ ГОРОДА

А я свой город маленький люблю,

Хотя больших и значимых немало.

Неважно, где причалить кораблю:

Была б земля, да сходни у причала…

Бесспорно, что милы и хороши

Париж и Прага, Питер и Одесса.

Отыскивая гавань для души,

Я был влюблён как уличный повеса

В Святых Мадонн на Карловом мосту,

В задумчивых гаргулий Нотр-Дама,

И в тот «Бульвар Приморский, весь в цвету»,

Что нежные в душе оставил шрамы,

В державный облик Питерских дворцов,

Атлантов незабвенную античность…

Но всех милей родимое крыльцо,

Где всё привычно, просто и статично.

Куда и возвращаюсь я всегда

Из странствий и обыденных вояжей.

Чужие мне не снятся города,

Но лишь один мне душу будоражит…

И каждый год июньскою порой

В кошмарном сне, полынном и тягучем,

Я вижу город, сплавленный жарой,

И просыпаюсь, болью дикой скручен.

Я видел, ставший ДОТом* райотдел,*

Заложников измученных колонны,

Десятки изуродованных тел —

Рядами, без рыданий похоронных…

Расстрелянных бандитами – по пять,

Под стенами Буденновской больницы…

Во сне, конечно, проще воевать.

Но, лучше бы такому и не сниться!

Другие мне не снятся города –

Такая вот причуда подсознанья.

Но память всё ж доносит иногда

Тот горький дым на грани осязанья…

* — ДОТ — Долговре́менная огнева́я то́чка;

* — Районный отдел милиции (РОВД) г. Будённовска, первым подвергшийся атаке боевиков Ш.Басаева в июне 1995 года.

5. РАЗМЫШЛЕНИЯ О СУЩЕМ

Наша жизнь коротка: просто миг до конца от рожденья.

И мелькают века — мы пылинки на вечном пути.

Свой терновый венец мы несём на челе с убежденьем,

Что известен конец, и от смерти, увы, не уйти…

Но, пока я дышу — мне любовь освещает дорогу.

И о ней я пишу – ничего мне не нужно взамен.

За любовь я отдам свою душу и чёрту и Богу.

Жаль, уходят года в пустоту, в безвозвратность и тлен.

И пока я люблю, ты не властно, жестокое время.

Я себя тороплю всё успеть, всё испить до конца.

А не станет любви — безысходности тяжкое бремя

Туго стянет петлю, краски жизни сгоняя с лица…

И тогда я умру – ни к чему жизнь транжирить бездарно.

И когда поутру огляжусь я, уже не дыша,

Бесполезная жизнь оборвётся струною гитарной,

И костром на ветру запылает над телом душа.

Ну, а если умру — соберитесь друзья на прощанье,

Сбросьте всю мишуру, позабудьте про горесть утрат.

Не спешите рыдать, мол, последнее наше свиданье…

Вы придёте опять! И словам буду вашим я рад.

Наша жизнь коротка: горький миг до конца от рожденья.

Наша жизнь как река — всё сметающий бурный поток.

Пусть не дрогнет рука на последнем стихотворении!

И пишу я пока — знать, не вышел отмеренный срок…