На Провесне, в самом начале народного восстания на Дону в восемнадцатом году, за хутором К на Сурчине, под горами, казаки-повстанцы бросили раненого Интернационалиста. Не стали его добивать. Но дюже досужие хуторские бабы добили его чем ни попадя (лопатами). Убитый боец был Русак с ржаным, словно курай стоявшим, кучерявым чубом и небесно-голубыми глазами. Совсем молоденький.
Фронт покатился на восток, к Царицыну. По приказу хуторского атамана, старого, но ещё крепкого старика, всех казнённых казаков и побитых чужих бойцов, заявившихся на Дон с севера, собрали. Всех похоронили на хуторском кладбище в Братской могиле. Правда, казакам атаман со свого лесу велел гробы поделать. Лес он сколько годов собирал да берёг. Думал новый курень поставить, сына отделить в новый дом. Сын погиб на фронте, а лес остался. Вот и пожертвовал он доски-сороковки: всем убиенным казакам гробы поделал. Красных бойцов, побитых Иногородних убрали и положили в могилу промеж казачьих гробов, перекрыв досками. Да так всех и похоронили По-Христиански. И лежать они на Химиной горе. Мирно. Покойно. Вот уж скоро сто годов будет, как лежат. И столько же Времени там, где бабы добили красноармейца, как снег сойдёт по весне на бугорочке, середь молодой зелени вроде плешь. – Голо. А потом эта Плешь цветёт Небесно-Голубым: дикий ленок. И по кайме – цветик алый.
На Братской могиле, в головах, всю осень и зиму кровавыми брызгами горит колкий куст сербярины. Чудо Великое! Так у нас, на Тихом Дону, Степь-Матушка блюдёт Память о Кровавой Братоубийственной Войне, о своих Родных Детушках.
12.02.10 г. И. Колодкин
Помещено на конкурс в День Крещения Руси 28.07.11 г.
Да, степь то будет помнить тех, кто в ней лежит, а мы то их забыли, и вспомним ли…Хотя еще есть люди те кто помнит. а скоро их не станет… И, забудем, что в ту братоубийственную войну нет победителей и нет побежденных — есть пострадавшие и потерявшие…