Кохай. Повесть о каратэ.

Кохай

Повесть о каратэ

Глава 2

Дедовщина в садике

В первый день отвели Ваню в садик на пару часиков, чтобы потихонечку привыкал к новой обстановке. Молоденькая воспитательница и бабушка-нянечка приветливо улыбнулись мальчику с папой.

– Ну что новобранец,  пошли в группу, познакомим тебя с ребятишками и покажем игрушки. Не переживайте! – успокоили женщины мужчину. – У нас огромный опыт работы с детьми… Всё будет хорошо.

Взяли испуганного малыша за ручку и увели к ребятишкам. За дверью стоял страшный шум, словно там шли военные действия.

– Познакомьтесь дети, сегодня к нам пришёл новый мальчик. Его звать Ванечка. Прошу любить и жаловать, – представила перед детьми новенького воспитательница и вывела его на середину огромного зала. – Иди играйся, а мне надо к завтраку готовиться.

Ваня стоял посередине группы, робко переступая с ноги на ногу, не зная, что делать и как себя вести дальше. На него никто из детей не обращал внимания. Пацаны кучкавались на ковре возле игрушек, громко играли в солдатиков, принесённых из дома. Изредка кидали на новенького хмурые взгляды. Девчонки парочками щебетали о своём, украдкой рассматривая новенького. Ванюша неуверенно подошёл к живому уголку и начал с интересом рассматривать рыбок, птичек и черепаху, которая не шевелилась. «Неужели умерла», – с испугом подумал ребёнок. Протянул ручку и осторожно погладил её по холодному, твёрдому панцирю. Черепашка слегка пошевелилась, втянув головку.

– Ты что новенький балуешься? – сказал рыжий мальчишка. – Животных трогать нельзя, а то сдохнут. Это тебе не игрушки. Понял мелюзга? Я здесь самый главный. У меня мамка в соседней группе нянечкой работает.

– Всё больше не буду, – пролепетал, поднявшись с диванчика Ваня.

– Сядь бестолковый! – пихнул рыжий новенького. – Сиди пока сидится, а то в глаз соринка залетит. Будешь потом мамочке с папочкой жаловаться, что тебя обижают.

–Я не буду никому жаловаться.

–Ладно, не дрейфь. Солдат ребёнка не обидит. Меня Петькой зовут, если будешь со мной дружить, тебя никто не тронет.

– А как дружить? – спросил Ваня. – Я не умею.

–Как это как? Вот бестолочь! – возмутился рыжий. – Короче: кто везёт того и погоняют. Ну, всё печенье, конфетки, фрукты, всё самое вкусненькое отдаёшь мне. Игрушку с дома притащи, подаришь мне на день рожденья. Правда, оно будет летом, а летом почти никто в садик не ходит, так я заранее подарки собираю. Пошли с пацанами познакомлю.

Ваню тут же поставили в круг, попросили закрыть глаза. Кто-то совсей силы ударил ладошкой между лопаток. Жгучая боль пронзила всё тело. Мальчик резко обернулся назад. Слёзы мешали видеть. Пацаны, вытянув вперёд большие пальцы, бешено ржали. Рыжий ехидно показал язык, начал кривляться, как мартышка.

–Ты! – указал новенький на главного.

– У, шантрапа вонючая, так и быть, угадал! – злобно прошипел, встав на место Вани, Петька, и прищюрил один глаз.

– Тиши мыши кот на крыши! – сказала нянечка, войдя в группу. – Рано пташечки запели, как бы кошечки не съели. Мойте ручки и завтракать.

– Вера Петровна, чего нибудь вкусненькое сегодня есть? – спросила у нянечки миленькая, как куколка, девчонка. – Мы так сладенькое любим.

– Да, две старухи вечерком, рассуждали про любовь, мы с тобою влюблены, ты в горох, а я в блины, – ответила и улыбнулась старушка. – Ну, чем вас порадовать? Будет манная каша, радость ваша. И морковный сок, чтоб росли чётко в срок. Кто сок осилит, тому пол яблочка.

Дети, весело толкаясь, помыли руки, и, спотыкаясь, побежали к столикам. Кто-то исподтишка, больно щипнул Ваню, крутанув за бок, и подставил подножку. Ребёнок со всего маха упал и ударился о ручку шкафа лбом.  Дверца с шумом захлопнулась. В глазах помутилось, посыпались искры, как в Новый год от салютов. Не в силах сдержаться, мальчик заплакал. Дети радостно засмеялись.

– Ничего смешного здесь нет! – закричала воспитательница. – Всё нормально, крови нет. Ну и ладушки. До свадьбы заживёт. Вера Петровна, принесите, что- нибудь холодное, у новенького огромная шишка. Как обычно, боевое крещение. Хорошо хоть голову не разбили, как в прошлый раз Тимофею. Хорошо, что медсестра на месте была, а то её днём с огнём не найдёшь.

– Ой-ёй-ёй! – запричитала бабушка. – Как же так можно. Ещё бы чуть-чуть и треснула бы головка как разбитая чашка. На, бедненький, поварёшку к шишке приставь, легче будет. Опять этот Петька недоделанный шакалит. Пойду с матерью поговорю, только что толку. Батька то его непутёвый где-то летает по свету, а может быть, как обычно соколик в зоопарке в клетке сидит.

Вытерли мальчишке сопли и слёзы, успокоили пострадавшего. Холод сделал своё доброе дело, шишка уменьшилась в два раза, посинев как слива. Аппетит пропал напрочь. Еда была невкусная, хорошо хоть Петька сделал одно доброе дело, сожрал без всяких проблем весь Ванин завтрак, выпив от жадности противный морковный сок, не оставив даже кусочка кислого яблочка.

– Завтра, за это припрёшь шоколадку, в крайнем случае, конфетку, только шоколадную, понял.

– Как не понять, понял, – прошептал затюканный ребёнок. – Приятного аппетита друг.

После завтрака начались занятия с логопедом. Единственное время, где Ваня смог расслабиться от дикого общения с одногрупниками.

– Хорошо Ванечка, молодец, стараешься. Будешь болтать у меня, как народный артист, не остановишь! – хвалила мальчика Татьяна Алексеевна.

Придя в группу из класса, Ваня подошёл к мальчишкам, которые строили крепость из разноцветных кубиков. Ребятишки тут же замолчали, отвернувшись от новенького. Потом Тимофей выпалил.

– Мы с тобой играть не будем. Потому что твой друг Петька. Он уже всех достал. Дерётся, обзывается, мамочке ябедничает, когда мы ему накостыляем. Короче нарывается. Иди отсюда к зверям, а то вломим тебе как лучшему другу рыжего.

Тут подскочил чернявый мальчишка Алик, и больно ткнул тяжелой, железной игрушкой Ваню в грудь и живот. Бедный мальчик, с трудом сдерживая слёзы от обиды и боли, пошёл к аквариуму. «Звери лучше, чем люди», – с горечью подумал он. – «Быстрей бы домой, как тут плохо, дети проходу не дают. Если так жить, так лучше вообще не жить. Все обижают, лица не довольные, кушать хочется, мочи нет. Когда же, наконец, придёт папочка».

– Ваня на выход! – закричала воспитательница.– Папа за тобой пришёл.

Мальчишка радостно подскочил с детского стульчика, и как ошпаренный понёсся в раздевалку. Со слезами на глазах обнял папу и, шмыгая носом, испуганно прошептал:

– Папочка, любимый мой, больше никогда меня не приводи сюда.

–Не он первый, не он последний! – заявила воспитательница. – Привыкнет. Все поначалу плачут, а потом не выгонишь. Все было хорошо, позанимались с ним часок, никто его не обижал.

Всю дорогу домой ребёнок молчал, ушёл в себя от нахлынувших испытаний и несправедливости. Дома мамочка, накормив ребёнка, решила переодеть Ваню в чистую рубаху. Увидев синяки на теле мальчишки, она возмутилась.

– Что же это такое? Что они там с тобой делали? Весь синий, живого места на тебе нет. А шишка-то шишка, ужас.

Ванечка разревелся и рассказал всё, что с ним произошло в первые часы пребывания в детском садике.

– Я лучше с тобой мама на работу пойду, или отправьте меня к бабушке в деревню. Вот завтра рыжему надо игрушку принести и конфет.

– Вот и прекрасно! – обрадовалась мама. – Купим завтра тортик, печенья, конфет. Подарим каждому по солдатику, у тебя, их предостаточно, и будет полный порядок. Все будут с тобой дружить, никто не будет обижать.

– Нет, мать, извини, подвинься, так дело не пойдёт! – возмутился отец. – Это что же получается, двор, садик, школа, институт, потом предприятие, и всем конфеты и игрушки.

– Я не владелиц шоколадной фабрики или склада игрушек. Моей зарплаты на всех не хватит. Я не собираюсь ишачить и горбатиться на малолетних наглецов, из-за того, что мой единственный и любимый сыночек не может постоять за себя. Вся дети ходит в садики и нечего, а у меня проблемы. Ваня я понял, что надо делать, тебе срочно с сегодняшнего вечера нужно заняться боксом, борьбой, а лучше каратэ. Я слышал, туда маленьких берут. Завтра всё выясню и вперед и с песней в спортзал. Хватит, натерпелись, это не жизнь, а каторга, когда сына унижают и бьют, как собаку.

– Не, не, не, не. не! – запричитала мама. – Ты, что с ума сошёл? Мне ещё этого для полного счастья не хватало. По башке надают или покалечат.

– Всё, тихо, вопрос решённый. Ему и так уже достаточно настучали. Я не позволю портить парня. Он должен, нет, обязан – вырасти настоящим мужиком. Таким , чтобы его уважали!

Глава 3

Первая победа

На следующий день в субботу глава семейства проснулся ни свет ни заря. Подошёл к кровати сына и резко сдёрнул одеяло.

– Подъём, труба зовёт! Я сделаю тебя сильным, ловким и храбрым. Я добьюсь, что бы тебя уважали, как нас с дедом Иваном Егоровичем. Дед всю деревню гонял: один против стенки мужиков на кулаках биться выходил и побеждал. Брёвна по двести кило таскал, как тростинки, шутя-играючи. Красноярское море переплывал на спор, и ты сможешь. Я верю в тебя сынок, мы с дедом бойцы и ты будешь боец. Давай, вставай, будем зарядку делать. Я Иван двадцать лет уже как спортом не занимался, а ради тебя решил, даже литробол бросить, и с родным диваном расстаться.

–Пап, сегодня в садик не идём? – с тревогой спросил отца заспанный малыш. – Ты папочка, пожалуйста, меня попозже отводи, пораньше забирай, и скажи, чтобы меня есть не заставляли, парашу всякую. Да конфеты не забудь с солдатиками.

– Какие конфеты, какие солдатики, какая параша? Смотри, один раз в люди вышел уже таким грамотным стал. Даже выражаться по блатному научился, – сказал отец, обтирая сына намоченным в холодной воде вафельным полотенцем. – О, хорошо, закаляться будем по полной программе. А про подачки мерзавцам забудь раз и навсегда – от всех не откупишься. Будем отбиваться, да так, что у нас все будут визжать и плакать.

– Пап, ты, что с ума сошёл, холодно же! – пищал ребёнок. – Не хочу, не надо, мама на помощь, помогите.

– Ты что ребёнка мучаешь?– возмутилась мать. – Оставь его в покое!

– Не лезь! Должна понимать, что в здоровом теле, здоровый дух! – огрызнулся Григорий. – Ты лучше занимайся дочерью, а я сыном. Больше толку будет. А то вырастет маменькиным сыночком. Что в армию с ним пойдёшь служить? А что иди, тебя возьмут старшиной, с такими руками и ногами.

Короче так, мы с утра с Ваней по коммерческим делам. Пойдём магазинам план делать. Нам позарез, просто жизненно необходимо купить грушу, боксёрские перчатки, гири, коньки и лыжи, – твёрдо заявил отец. – Ещё не забыть взять книжек по единоборствам и видеозаписи с супергероями, от Бэтменов с Чебурашками-ниндзя до Джеки Чана с Чак Норисом. Доставай дорогая свою кубышку на чёрный день, такой момент уже давно настал. Надо ребёнка спасать от унижений.

– Да это сколько ж денег надо? – полезла в укромное место за чулком с деньгами Наталья. – Хотя бы груши не берите. Я вчера яблок и банан купила.

К обеду самая дешёвая, самая красивая, ярко-жёлтая груша из дерматина, набитая опилками с песком, уже весела среди комнаты, заместо люстры. Хозяйка была в шоке от перепланировки и суммы потраченных средств. Хозяин семьи сидел в кресле и смотрел по фильм с участием Джеки Чана и Сэма Хунга. В руках у него лежала книга о боевых искусствах, войнов Окинавы. Малюсенький, будущий боец, как серенький зайчик прыгал вокруг груши, неумело толкал её своими слабенькими ручками. Груша пружинила, раскачиваясь, била мальчика куда попало.

– Закончили пузом грушу околачивать, – с серьёзным видом командовал бывший спортсмен. – Давай Ваня, прыгни десять раз. Старайся достать ручками до потолка. Пять, раз присел, два раза отжался. Только отжимайся, как положено, а так как сейчас делаешь, будешь в женском общежитии работать, когда вырастишь выше папы. Лёг свернулся, встал встряхнулся. С нами тренер не чикался: пропустил тренировку или соревнование кедом сорок пятого размера по мягкому месту, сачкуешь кедом, пиво в баню взял, сколько бутылок, столько раз кедом. Так тренировались, старались, а лучшим борцам, талоны на питание выдавали. В центре города в ресторане как миллионеры три раза в день питались. Соревнования между друзьями устраивали, кто кого переест. Как правило, самые худые доходяги выигрывали. Домой сумками таскали продукты. Какая не какая, а родителям помощь. А сейчас, даже чемпионы мира никому не нужны. Вон соседский пацан, на тренировке сознание потерял. Врачи сказали от недоедания. Вот такое нынче отношение к спорту. Молодец сынок, начинай бой с тенью. Представь, что перед тобой твой обидчик, и молоти его, насколько сил хватит. Бей своих, чтобы чужие боялись.

– Ты что-то разговорился старый, – послышался голос мамочки. – Не забывай, сколько ему лет.

– Да я их как-то раз подслушал, когда сродный брат в гости приезжал, – оправдывался Андрей. – Волосы дыбом встают, уши в трубочку, вянут даже. Мне стыдно стало. Представляешь, покраснел, как мальчик от неожиданности. Подхожу, спрашиваю, что за дела, что за безобразие? А им, как в воздух коромыслом, хоть бы что. Говорят, в компьютере написано вот и научились. А на улице что творится, умереть не встать, услышать, не подняться. Да нынешние мальчики краснеть не умеют.

– Так это на улице, а дом нельзя осквернять даже руганью, – рассуждала женщина. – Так что учи его без грубости хулиганов бить. Я думаю, им от этого больней будет. Вы хоть решили чем заниматься то будете? Вот Ванечка хочет как Джеки Чан, а он начинал в Пекинской опере. Вот и давайте его на танцы и в хор запишем. Вон посмотри как они с толстяком, который на тебя похож, скачут. Ломом не остановить.

– Да я бы хотел в борьбу его, у меня хорошо получалось, всё-таки мастер спорта СССР, это тебе не тити-мити, – похвастался жене бывший борец. – Встретил Витьку, он сейчас тренирует мальчишек. Говорит: рановато, желательно с десяти лет. Бокс тоже с десяти лет. Да тут узнал, что Мухаммед Али инвалидам стал, а сын то один, могла бы и больше нарожать. Один сын, это ничто, два сына, половина сына, а три сына, это сын. Касиус Клей, его первое имя, был королём бокса. Он называл себя инопланетянином, только что вылезшим из НЛО. Вон у моей бабушки Аксиньи девятнадцать душ инопланетян было и ничего, прожила до глубокой старости.

– Да брось ты! Не то время сейчас, как бы двоих поднять и довести до ума. Такая умная голова, дураку досталась, – рассуждала Наташа. – Вот у знакомой, сын семь лет на «ушу» проходил, а что толку. Бьют в школе как собаку бездомную. Проходил, а надо было заниматься как в монастыре Шао Линь.

– Ушу пятку почешу, – подал голос Ваня. – Я мечтаю заниматься каратэ.

– Я тоже мечтал о каратэ, – признался Григорий. – Только в наше время, этот вид спорта был под запретом. Занимались украдкой, боясь тюрьмы. Като и технику перерисовывали с листика на листик как шпионы. В подвалах, как бомжи тренировались, а сейчас, пожалуйста, почти в каждой школе есть секции по единоборствам. Только одна проблема, каким каратэ заняться и с каким тренером. Можно только время потерять и ни чего не добиться. Помню, как хулиганы в пивной хвастались, что отутюжили спортсменов. Стыдно было за них. Лучше бы молчали о спорте, мастера спирта. Пойдём как-нибудь вечером, посидим на тренировке, да с людьми поговорим знающими. Надо искать серьёзную организацию, а не с трахты-борахты лезть в дебри и шахты. А пока сынок, научу тебя, чему меня жизнь научила. Твой дед Иван говорил, что знает четыре приёма, и ему вполне хватало на деревню. А для города этого мало. Так что продолжай долбить грушу и гонять тень, отжиматься от пола и приседать. В воскресенье поставлю тебя на коньки, не помешает. На следующие выходные, на лыжах, всей семьёй, только польза. Спасибо что заставил меня шевелиться, а то от дивана ненароком пришлось бы пролежни лекарством смазывать.

Через две недели домашних тренировок, добились первого успеха. Придя за Ванечкой пораньше в садик, счастливый отец обнаружил своего сына в углу. Растерянная воспитательница жаловалось.

– Правду говорят, в тихом болоте все черти водятся. Ваш-то настоящий бандит, отмутузил рыжего Петеньку, по первое число. Он так плакал, так плакал бедненький. Мама приходила, хотела с вами разобраться, да я её успокоила.

– Запомните уважаемая, мой сын Ангел! – занервничал Григорий Иванович. – А то, что чертёнка на сковородку загнал, молодец. Этого подрастающего подонка, давно надо было наказать. Ходите, где попало, курите, а что в группе творится, не знаете. Пошли сын, я горжусь тобой, это твоя первая победа!

Глава 4

Экскурсия в спортзал

– Ппап, он первый начал обзываться и задираться, – прошептал на улице Ваня. – Ввот я ему и показал бой с тенью. Обещал с пацанами, завтра тёмную мне устроить.

– Не переживай сынок, сегодня вечером идём в каратэ записываться. Я тут с людьми знающими посоветовался, все в один голос советуют в таком возрасте только в каратэ. Тут к счастью неподалёку есть такая секция. Название у этого стиля трудно выговариваемое – Кёксинкай. Короче полный контакт и все дела. Там тебя точно научат жизни и сделают настоящим мужиком.

Вечером наши герои пришли в спорт зал. Скромно встали в сторонке, не далеко от раздевалки, и стали ждать тренера. Вокруг бегали неугомонные, балованные мальчишки. Они прыгали, кричали как потерпевшие, и валялись как поросята по грязному полу. «Весело проводя время», – подумал Григорий. Вдоль стен стояли папочки и мамочки, бабушки и дедушки, как перед расстрелом. Они с гордостью любуясь своими каратистами, перешёптываясь.

– Сегодня пятница, бои будут, бои будут, бои будут! А накладки взяли? – разговаривали между собой озабоченные родители.

Ваня испуганно смотрел на отца и на настоящих героев пацанов. Если они такие счастливые перед битвой, значит они настоящие герои.

– Ура, симпай приехал! – радостно закричали дети, и выстроились в очередь в раздевалку.

– Осу, здравствуйте! – приветствовал всех стройный невысокий парень, лет двадцати пяти. – Тише ребята. Заходим по очереди, согласно заработанным поясам. Не толкайтесь. Не забудьте взять скакалки и накладки. Сегодня бои. Давайте быстрей, переодевайтесь и строиться.

– Да если дети нашли силы сюда придти, они уже совершили первый в своей жизни героический поступок! – с гордостью сказал Григорий Иванович сыну, заметно разволновавшись. – Ну, с Богом, пошли к тренеру. Или лучше на танцы? Здрасти, разрешите обратиться. Сына можно к вам записать?

– Если есть желание, конечно можно. Если есть желание, то уже полдела сделано. Сколько вашему будущему бойцу годиков? – спросил, приветливо улыбаясь, тренер. – Ну, герой, что молчишь?

– Пять лет, три месяца и двенадцать дней! – ответил за место испуганного мальчика отец.

– Ну, вот и хорошо, у нас таких много. Можете посидеть, посмотреть. Можно попробовать потренироваться. Четыре тренировки бесплатно. Так что вперёд, герой!

Из раздевалки доносились дикие, радостные крики. Дверь с грохотом распахнулась, и оттуда начали выскакивать как маленькие, белые ракеты, ребятишки. В сверкающих, глазах у мальчишек, как радуга после дождя, мелькали разноцветные пояса, оранжевый, синий, жёлтый, зелёный. Спортсмены, забегая в спорт зал, кланялись, сжимая кулаки, кричали.

– Осу! Осу! Осу! – последним из раздевалки вышел парень постарше, неся портрет дедушки японца, плакат с какими-то иероглифами и японский флаг. Тренер зашел в зал, прокричал.

– Осс!

В ответ ему как эхо в горах, послышалась громогласное эхо.

– Осу! Осу! Осу! Симпай.

– Извините, зайдёте после медитации, – вежливо сказал симпай, захлопнув дверь перед самым носом родителей.

– Мать моя женщина, куда я попал? – удивлённо прошептал Ванин папа. – В центре Сибири, кусочек Японии.

Ваня с любопытством подсматривал в замочную скважину, что там происходит за волшебной дверью. В дальней части спортзала, каратисты встали на колени и начали, что-то выкрикивая на непонятном японском языке, кланяться портрету старенького японца.

– Фудо дачи (встать в стойку ожидания). Сейдза (опуститься на колени)! – командовал старший ученик. – Шомен ни рэй ( поклониться). Мокусо (закрыть глаза). Ясумэ (расслабиться, одну минуту). Мокуса ямэ (открыть глаза). Сосай ни рэй (поклониться Масутацу Ояме). Симпай ни рэй (поклониться тренеру). Пожалуйста встаньте.

Андрей Иванович осторожно отодвинул сына в сторону, и с любопытством заглянул в щелочку.

– Они что там молятся что ли? Обалдеть, о дают а! Ка-ра-тис-ты.

– Медитируют и клятву дожо дают, в зале, перед каждой тренировкой! – со значимостью пояснила продвинутая бабушка в очках. – Настраивают себя на великие дела. Бои есть бои, это вам ни какая-нибудь уличная драка. Здесь всё по правилам, всё чинно и благородно. Кстати правильно говорить не каратисты, а каратеисты. Но это не важно. Важно, что наши дети здесь, а не на улице шляются. На улице их никто не пожалеет. Здесь лежачего не бьют. А на улице – не дай Бог упасть, всё запинают звери до смерти. Пусть лучше здесь под наблюдением дерутся, чем на улице и в школе рискуют жизнью.

За дверью громко звучала клятва школы Кёкусинкай, Додзе кун (клятва дожо, в зале, где ищут путь). Согласно сложившейся традиции, принято, чтобы каратисты повторяли её перед каждым занятием.

– Мы будем тренировать наши сердца и тела для сильного и невозмутимого духа. Клянёмся!

– Мы будем следовать истинному смыслу боевого пути, чтобы наши чувства всё время были наготове. Клянёмся!

– С истинным рвением будем стремиться к развитию духа самоотрицания. Клянёмся!

– Мы будем соблюдать правила этикета, будем уважать старших, откажемся от насилия. Клянёмся!

– Мы будем следовать нашим религиозным принципам, помня о том, что Бог един. Никогда не забудем истинную добродетель- скромность. Клянёмся!

– Мы будем стремиться к мудрости и силе, не имея других желаний. Через тренировки познаем и оценим себя. Клянёмся!

– Всю нашу жизнь, через тренировки каратэ. Будем стремиться к исполнению истинного предназначения пути Киокушинкая. Клянёмся!

После проведения всех необходимых ритуалов, желающих пустили в зал. Папа с сыночком осторожно, скромно присели на спортивную, низкую лавочку, возле двери. Ребята, как белые лебеди, поплыли по деревянному полу, выкрашенному в синий цвет. Впереди бежала красивая блондинка, в белоснежном кимоно, обтянутая коричневым поясом. Следом двигались мальчишки гораздо младше, по поясам: зелёный, жёлтый, синий, оранжевый и даже белый. В центре додзё (спортзала), стоял тренер, и командовал на смешанном японско-русском языке:

–Ямэ (закончили), построились в три шеренги по поясам. Вначале старшие потом младшие. Йой (приготовиться), руки перед собой. Будем приседать под счёт, с прыжком, как можно выше. Хаджимэ (начали), ичи (один), ни (два), сан (три), си (четыре), го (пять), року (шесть), сичи (семь), хачи (восемь), ку (девять), – потом как заорёт, дзю (десять)! Ямэ (закончить). Принять упор, лежа, хаджемэ, – и снова счёт по-японски. Легли на пол, качаем пресс,– и опять японский, японский, японский…

– Слушай Ваня, – шептал Андрей сыну. – Что делать то будем? Ты по-русски  ничего не понимаешь, а тут язык страны восходящего солнца. Я англиский в школе учил, в техникуме учил, в институте учил, а что толку, даже алфавита не знаю. Без ремня здесь сына не обойдёшься, поверь моему горькому опыту.

– Папа значит, ты врал, что был отличник? – с осуждением сказал и посмотрел на отца сын. – А я буду в школе учиться на четыре и пять. В садике меня хвалят на занятиях.

–Ямэ (закончить), кихон (тренировку без партнёра), – командовал инструктор. – Ибуки (делаем силовое дыхание). Быстренько восстанавливаемся и разбиваемся на пары. Сейчас будем толкать друг друга. Йой (приготовиться), хаджимэ (начали), толкаемся две минуты. Ямэ (закончили). Потом пары менялись, и снова как молодые бычки, толкали друг друга.

– Руки за спину, играем в наступашки. Хаджимэ (начали), закончили, поменяли партнёров, – чётко командовал семпай. – Усложняем задание. Бой ладошками, в пол силы. Бьём только по ногам и бокам. По голове и животу не бить. Хаджимэ!

Потом взяли разноцветные мелки и начали, прыгая и уворачиваясь, друг от друга, разрисовывать кимоно противника. Кто больше испачкан мелом тот и проиграл. Одно слово экстремальные художники.

– Ваня посмотри, как у них весело и интересно. Играют как мы в детстве во дворе, – шептал Григорий сыну. – А девица то, девица, глянь, как бугая ладошками отхлопала, как меня мать в детстве. Вот это воспитание я понимаю.

– Да тише вы! – одёрнула мужчину молоденькая мамочка.– Кстати, эта девушка на соревнованиях у нас и даже за рубежом, постоянно занимает призовые места. Вот если бы я с утра до вечера занималась у станка, я бы все ровно не стала балериной. А так – танцую танец живота, для души и фигуры, и вам бы рекомендовала заняться, привести себя в порядок…

– Я тоже не лежу на пляжу, – соврал Григорий Иванович. – Гири и штанги регулярно поднимаю. Чемпион по борьбе Сумо среди ветеранов. Постоянный призёр по толканию пузом. Работаю пенсионером.

Ямэ (закончили). Взяли скакалки, прыгаем пять минут. Время пошло, – послышалась команда старшего. – Быстрей, быстрей, задний ряд не сачкуем.

– Папа, как у них интересно и весело! – воскликнул мальчишки.– Папочка запиши меня, я очень хочу заниматься.

–Ямэ (закончили). Построиться по росту! – скомандовал учитель, и сам разбил пацанов по парам, не взирая на возраст и подготовку. – Надеваем накладки, и готовимся к спаригу.

– Всё, шуточки и игры кончились, – сказала и слегка побледнел дедушка, сидящий рядом. – Бои!

– Сколько раз говорил ему, дели по возрасту и по поясам, а он упрямый, всё своё. Говорит, что Кёкусинкай для избранных! А не избранным слабакам, где учиться драться? – ворчал явно боевой, военный пенсионер. – Шлемов нет, ракушек в пах нет. Как бы без правнуков не остаться… Я бы не водил на такие тренировки, а малому нравиться. Спит и видит своё каратэ. Минуты считает до тренировки.

Ребята натянули накладки на ноги, надели защитные перчатки, с испуганными лицами, встали друг против друга.

– Дзю камитэ (свободный спарринг), две минуты. Не забывайте о правилах, уважайте противника! – громко командовал симпай. – Отагай ни рэй (поклонились друг другу), йой, хаджимэ!

Началось, что-то ужасное, напоминающее уличную драку, толпа на толпу. Тридцать человек с улыбкой на лице, с удовольствием мутузили друг друга. Ванечка плотно прижался к отцу и затрясся, как липка. Симпай ходил по залу и подсказывал, как вести бой, своим мужественным ученикам. Милая, хрупкая с виду девушка, с коричневым поясом, технично, как грушу, молотила, здоровенного верзилу, в два раза больше её по комплекции. Здоровяк больше защищался, отходя к стенке. Глаза блестели от слёз, но плакать он явно не собирался. Стыдно от девчонки реветь, вот и терпел до последнего.

Один из малышей отвернулся и заплакал. Учитель подскочил к нему, погладил по голове, что-то сказал, по-видимому, успокоил, и направил опять драться. Мальчишка вытер слезы, шмыгнул носом, и вновь бросился в бой. Не ожидая таких серьёзных перемен, партнёр начал быстро отступать. Наконец-то тренер закричал «ямэ», поменяли партнеров, вновь «хаджимэ». И с новой силой началась следующая, двухминутная битва. Пацаны со сверкающими глазами, превознемогая боль, красиво вели спарринг.

– Ямэ (закончили). Напоследок, по двадцать раз отжаться, присесть и покачать пресс. Потом – все на турник. Проведём соревнования, кто больше всех подтянется.

После турника, все дружно побежали по кругу.

–Ямэ (закончили).Сейдза ( опуститься на колени), начинаем медитировать.

После экскурсии на тренировке Ваня с отцом подошёл к тренеру.

–Запишите меня в калатэ!– уверенно попросил ребёнок. – Мне очень нлавится быть сильным и смелым.

–Да – это настоящая кузница характеров!– восторженно поддержал сына отец.– А характер – это коридор судьбы. Запишите нас, пожалуйста, нам понравилось, будем заниматься. Только я боюсь за здоровье сына, очень у вас жёстко, как в жизни. И ещё одна просьба, дайте что-нибудь почитать про ваше каратэ, какую-нибудь метадичку.

– Вас тоже записать? – вежливо спросил симпай. – У нас бывают случаи и родители занимаются. Каратэ для любого возраста подходит. Возьмите распечатку, здесь всё написано об основателе Кекусинкай Масутацу Ояма, о нашем стиле и об этикете – правилах поведения для каратистов. Мы готовим не бандитов, не убийц, а ярких личностей. Почитайте сыну перед сном, полезно будет знать не только ему, но и вам. Осу! – протянул руку учитель.

Как на крыльях, счастливые друзья, прилетели домой.

– Ну, как? – спросила мамочка. – Понравилось? Будете заниматься?

– Мама, мамочка, это просто сказка! – восторженно воскликнул Ваня. – Я всю жизнь мечтал о калатэ, особенно в те ужасные минуты, когда меня били, обзывали и обижали.

– Ну что сказать, он как всегда прав: чудеса встречаются только в детстве. Как-будто за границей побывал, в Японии, – подтверждал счастливый отец. – Ну, просто индийское кино, да и только. Пардон, извиняюсь, конечно же, японское, японское кино. Всё мать, мужчины рождены, чтобы действовать. Ну, Ваня, теперь все твои враги, хулиганы и подонки, умрут от зависти.

Кохай (перевод с японского языка  — младший ученик).