Всходило ласковое июльское солнце. В лесу рассеялся утренний туман. Проснувшиеся ещё до восхода солнца, птицы запели звонче, на разные голоса расхваливая свои уютные гнёздышки. Мужья пташек принялись за работу: надо было ловить мошек, выискивать мелких червячков, чтобы кормить самочек, высиживающих потомство. Лес зажил своей обычной, летней жизнью. Гудели пчёлки, перелетая с цветка на цветок. Деловито жужжали шмели.
Из зелёного пруда на бережок выскочила изумрудная Лягушка — Квакушка. Она с любопытством огляделась, с удовольствием прищурила широко расставленные глазки. Воскликнула:
— Ква-ква-я красотища! Лепота!
Спросила Ивушку, склонившуюся над водой:
— Ква-кие новости?
— Плохие новости, Квакушенька, — печально качнув кудрявыми ветвями, вздохнула Ивушка. — Опять Кукушка, известная лесная гулёна, свои яички в чужие гнёзда подбросила. Вчера Синице, Овсянке и Завирушке по яйцу подложила, улучив момент, когда те на секунду отвлеклись. А сегодня, ни свет, ни заря, Горихвостке, Мухоловке и Пеночке подкинула свои яйца.
— Ква-ква! Ква-кой ужас! — возмутилась Квакушка. — Эта бездельница живёт без хлопот, без забот, ква-квартиры не имеет, гнездо не вьёт, никакую ква-квалификацию не приобретает, всё лето песенки распевает, осенью раньше всех других птиц мчится на юг, к тёплым морям! И как только небо носит таких?!
— Я, вот, думаю, — опять горько вздохнула Ивушка, — сколько кукушат, этих несчастных сирот, прибавится в лесу. Хорошо, если птичьи семьи примут бедняжек. А если — нет? Кем они вырастут? Скорее всего, будут, как и их непутёвая мамаша, вести такой же, беспутный образ жизни. Тоже будут своих детей по белу свету разбрасывать!
— Ква-ква, ква-знить Кукушку надо без суда и следствия! — негодующе выкрикнула Квакушка. — Ведь ква-кваждая тварь обязана о потомстве заботиться!
Расстроенная Лягушка поспешно прыгнула в пруд к своим малышам-головастикам и стала их пуще прежнего ласкать и лелеять. А Ивушка, печально вздыхая, ещё ниже опустила ветви.
Кукушка, сидя на берёзе, слышала их разговор.
— Тоже мне, судьи нашлись! — хохотнула она. — Одна — вековуха одинокая, вечно вздыхает, как больная корова! А другая, вообще, — скользкое, мокрое создание! Уж сидела бы в болоте да помалкивала. Так нет же, ещё и квакает. Лучше бы посмотрела на себя, кто на такую позарится?!
Кукушка неслышно вспорхнула с берёзы, покружилась над зеркальной гладью пруда, любуясь своим пёстрым отражением.
— Я красивая! Мне счастье на роду написано! Сполна будет его на моём веку! Ку-ку, ку-ку!
Довольная собой, Кукушка полетела в глубь рощи развлекаться.
А птицы, не подозревая никаких каверз, продолжали заниматься ежедневными делами: самцы добывали корм, самочки терпеливо высиживали яйца, ожидая появления птенчиков.
Наступило время рождения долгожданных птенцов.
— Что это, мать, — изумился супруг Пеночки, — вроде же пять деток у нас должно быть, а вылупилось шесть?
— Какая разница! — успокоила его Пеночка. — Где пятеро, там и шестой вырастет! Выкормим, не переживай…
А муж Мухоловки сначала даже засомневался:
— Не мой это птенчик! Уж больно крупный он по сравнению с другими детками!..
Всяко было в птичьих семьях. Где-то безоговорочно приняли подкидыша. Где-то из-за подкидыша крупно поссорились, потом смирились. А где-то и из гнезда вышвырнули…
Каждый год в лесу прибавлялось сирот-беспризорников.
А Кукушка только посмеивалась:
— Ничего, лес воспитает моих отпрысков! Найдутся добрые души, пригреют кукушат. Мне птичья доброта на руку. Ку-ку! Ку-ку!
Чужие птицы пестовали её детей, день-деньской добывая для них корм в то время, как она кружилась над зеркалами прудов, любовалась своим экзотическим отражением. Нежно оглаживала ажурные пёрышки и куковала: «Ку-ку! Ку-ку!»
Люди, приходившие на прогулку в лес, наивно думали, что Кукушка своим «кукуканьем» годы жизни им подсчитывает! И она врала людям!
«Пусть эти недотёпы думают, что я самая умная в лесу!» — хихикала пёстрая птица, которая в принципе дальше своего хвоста ничего не видела.
Не предполагала она, что существует старость…
А старость была не за горами. Пришла она, да так неожиданно! Других, постаревших птиц осенью их дети подняли на крепкие молодые крылья и, с любовью поддерживая, понесли на зимовье в тёплые края.
А Кукушке некому было помочь. Растеряла она детей. Думала, вечно красоваться и гулять будет! Ан нет… Оперенье её потускнело, поредело. Силёнок заметно поубавилось.
Приближались холода, а Кукушка никак не могла взлететь высоко в небо, чтобы взять курс на тёплые страны. И стала она отчаянно звать своих брошенных деток:
— Ку-ку! Ку-ку!..
В опустевший лес за хворостом пришёл Мужик. Услыхал он Кукушкины призывы. Удивился, что она ещё не улетела на юга. Однако громко спросил:
— Кукушка, Кукушка, скажи, сколько лет мне жить?!
Кукушка хотела ему сказать, что, мол, если он родных детей по свету разбрасывать будет, то долго не протянет, но вырывались из её горла только жалобные «ку-ку».
— Ого! — насчитал Мужик. — До ста лет доживу!
Вконец обессиленная, Кукушка от досады, что её не понимают, от одиночества и горя начала лить слёзы…
Там, где её слезинки падали, выросли весной пёстрые цветы. Говорят, что отвар из этих цветов помогает людям лечить ангину…
