БОРИС ХИМИЧЕВ

Лет с десяти юный Боря начал заниматься гимнастикой. Гантели помогли окрепнуть мальчику. Потом, уже учась в университете, Борис занялся моржеванием… Как говорит Борис Петрович, сегодня он совершенно не знает, что такое болезни. Но к этому мы вернемся позже…
По окончании школы Борис поступил на математический факультет Киевского университета. Отучившись там несколько лет, Химичев решил круто изменить свою жизнь — попробовать себя в качестве актера.
Приехав в Москву в 1960-м году, он подал документы сразу в несколько театральных училищ. В итоге поступил в Школу-студию МХАТ на курс Павла Масальского.
Борис Петрович вспоминает: «Класс Павла Массальского был одним из самых сильных. В год моего поступления его окончил Высоцкий (он часто приходил в училище к своему приятелю Севе Абдулову, нашему сокурснику). А четырьмя годами раньше, в 56-м, из этой мастерской вышла Доронина. Она блистала уже в училище, и Массальский о ней говорил часто — ставил нам, нерадивым, в пример». Возможно, уже тогда у молодого Химичева возник интерес к этой талантливой актрисе…
Вспоминая о своих студенческих годах, Химичев отмечает: «Я был гораздо старше однокашников, к тому же нелюдимым и сумрачным. Первые десять лет в Москве жил очень скромно: одевался бедно и очень стеснялся своего вида. Только к семидесятому году, начав работать в театре и сниматься в кино, обновил свой гардероб — пошил два роскошных костюма из черного бархата».

Первая любовь
Говоря о личной жизни Бориса Химичева, отмечают многочисленные браки актера. Сам же он говорит: «Ловеласом я никогда не был — слишком крепко во мне сидело патриархальное деревенское воспитание: если сблизился с женщиной — женись. Кстати, и все мои многочисленные браки — от серьезного подхода. Для меня вообще познакомиться с женщиной долгое время было проблемой».
Первым предметом его обожания стала юная, прелестная актриса Татьяна Лаврова. Увидев ее в роли Нины Заречной, он просто потерял голову. Не долго думая, Борис Химичев написал ей письмо с объяснением в любви, под которым даже постеснялся подписаться.
Вскоре судьба улыбнулась Химичеву — они познакомились. Он вспоминает: «…наши отношения даже обещали перерасти в красивый роман. Она меня сразу вычислила — показала письмо: признавайся, ведь это ты его написал! Куда было деваться — признался, конечно. А вскоре все у нас кончилось. Вышел я на учебную сцену, гляжу в зал, а там — Лаврова: сидит среди преподавателей и с большим любопытством на меня смотрит… Как тогда играл — напрочь не помню, но старался изо всех сил. После показа она почему-то ко мне не подошла. Я полетел к ней домой; дверь долго никто не открывал, наконец вышла мама: «Таня просила передать, что вы для нее больше не существуете…» Много позже, когда я уже стал всамделишным артистом, мы с Лавровой случайно встретились, разговорились. Я не удержался, спросил, почему она тогда меня так стремительно оставила. «Извини, — говорит, — но ты на сцене показался мне таким бездарным…»

Театр Маяковского.
Окончив в 1964 году Школу-студию МХАТ, Борис Химичев поступил в Театр Маяковского.
Он рассказывает: «Тогда и свой первый «угол» в Москве появился — подсобка на верхотуре театра: не очень комфортно, зато на работу ходить близко. Это сильно расслабляло, и однажды я чуть не проспал свой выход в «Гамлете»: на ходу натягивая костюм Горацио, влетел на сцену полуодетый — чуть спектакль не сорвал.
Со временем обжился. Завхоз подарил мне старые театральные кулисы, я обил ими стены, натаскал реквизиторскую мебель, и жилье приобрело вполне богемный вид. В такой интерьер, с огромной «царской» кроватью, уже и девушку можно было пригласить. Первый же «чердачный» роман закончился женитьбой. Моя пассия преподавала математику в школе, общих интересов почти не было. Отношения очень скоро стали обоих тяготить и через два-три месяца закончились».
Как уже говорилось, о Татьяне Дорониной Борис Химичев впервые услышал еще в Школе-студии МХАТ. А познакомился он с ней, когда Доронина уже стала кинозвездой — на ее счету были роли в фильмах «Старшая сестра» и «Три тополя на Плющихе». У Химичева же в театре было всего несколько ролей, а в кино он только-только начинал сниматься.
Борис Петрович вспоминает: «…и вдруг получаю предложение попробоваться в картину «Еще раз про любовь». На главную роль, которую в итоге сыграл Лазарев. Приезжаю на «Мосфильм», проводят меня в гримерную — пред ясные очи Татьяны Васильевны… И таким взглядом она меня смерила с ног до головы! — снисходительно-небрежно, менторски, оценивающе… Вышел я из гримерной с горящими щеками и говорю помрежу: «Передайте мадам, что я не только играть с ней, но и пробоваться на эту роль не стану…» Хотя уже тогда она мне очень нравилась, да и сниматься в кино сильно хотелось».
Вновь Химичев и Доронина встретились уже в Театре Маяковского. В 1967 году умер руководитель театра Николай Павлович Охлопков и труппу возглавил Андрей Гончаров. Он сильно обновил коллектив: пришли Джигарханян, Леонов, Гундарева, Доронина. Химичев в то время ненадолго покидал театр — уходил работать в Театр Советской Армии. Но вскоре по приглашению нового главного режиссера вернулся.
Борис Химичев: «В Театре Маяковского мы с Дорониной оказались в одинаковом положении. Ее приход никому, кроме режиссера, явно не был нужен, ведь конкурировать с Татьяной Васильевной в репертуаре — дело безнадежное. И моего возвращения никто особо не жаждал. Потому ни в одну из многочисленных внутритеатральных группировок мы не входили, и это непроизвольно сближало. Вдобавок судьба постаралась свести нас, сделав любовниками в спектакле «Да здравствует королева. Виват!» Правда, по ходу спектакля «постельных» сцен у нас не было — я только руку целовал королеве, опустившись на одно колено. Но, скажу вам, делал это страстно и с удовольствием. Реальный роман накатывался неизбежно и стремительно: я знал, что Доронина после развода с Радзинским свободна, мне тоже ничего не мешало…»
В 1973 году Химичев и Доронина оформили супружеские отношения. К тому времени им обоим уже было под сорок, и имелся опыт супружеской жизни. Свадьбу сыграли скромно…
Дебютировал Борис Химичев в кино ролью поручика Артамонова в детективе «Операция «Трест». И в дальнейшем он не раз снимался в детективных лентах, играя там обычно отрицательные роли: «Сыщик», «Черный треугольник». Но все же чаще режиссеры приглашали актера на «костюмные» роли.
Борис Химичев рассказывает: «Из-за природной фактуры мне сразу предрекли «костюмные» роли: кольчуги, гусарские ментики, онегинские фраки и сталинские френчи сидели на мне как влитые. На лошади я тоже неплохо смотрелся — но это скорее гены: отец служил в кавалерийских войсках.
Начав сниматься, я хорошо «пошел»: по три фильма в год делал. Другой разговор — качество ролей. Вот у Дорониной всего десяток фильмов, но из них пять — шедевры. А мне из 90 своих ролей такую пятерку назвать трудно. Жалко, что и единственный наш общий с Дорониной фильм «На ясный огонь», снятый в годы совместной жизни, прошел незамеченным. А картина была неплохая, Доронина в ней пела песни Окуджавы…»
У Химичева и Дорониной были общие интересы — их работа. В театре они играли вместе в трех спектаклях. Нередко дома по утрам за завтраком они обсуждали новую постановку. По пути в театр в машине могли говорить о ролях, которые Татьяне или Борису предлагали в кино. И все же со временем напряжение в их отношениях нарастало. Причиной стало то, что оба они были людьми темпераментными, вспыльчивыми, норовистыми. Все это копилось долго, пока, наконец, они оба не поняли, что пора расходиться. В 1982 году они развелись.
Позже, рассказывая о своих бывших мужьях, Доронина всех расставила по своим местам: Басилашвили — самый интеллигентный, Радзинский — до сих пор близкий и родной, а Химичев — самый нежный, внимательный и «хозяйственный».
Борис Химичев о семейной жизни с Татьяной Дорониной: «Несмотря ни на что я ни о чем не жалею и считаю время, прожитое с ней, замечательным — судьба на целое десятилетие подарила мне общение с неординарным человеком, умной и талантливой женщиной. Мы действительно были очень разными людьми: ее любимый цвет — белый, мой — черный, она — холодная и рассудочная, я — взрывной и горячий. Выходя за меня замуж, она явно шла «от противного»: после Радзинского — рафинированного и жеманного, выбрала меня — грубоватого и резкого».
В том же, 1982 году, Борис Химичев покинул Театр Маяковского и ушел в Театр имени Моссовета. По его словам, уход был трудным и доставил немало переживаний…
В кино режиссеры с удовольствием использовали фактурную внешность актера. Причем он с одинаковым успехом играл как отрицательные роли (продажный генерал в правоохранительных органах в сериале «Сезон охоты»), так и положительные.
Сам актер среди своих работ выделяет роли в картинах: «Князь Юрий Долгорукий» (Юрий Долгорукий), «Отцы и дети» (потомственный дворянин Павел Петрович Кирсанов) и «Желание любви» (Сергей Григорьевич).
Особенно Борис Петрович рад, что в его жизни была роль Юрия Долгорукого. Этой работой он гордится с полным основанием. А слова, которые его герой произносит в фильме: «Идите, братья, ко мне в Москву думу думать. Довольно заливать кровью землю нашу. Пора строить города по всей Руси для Отчизны нашей» и по сей день можно считать актуальными.
О сегодняшней жизни актера
Побывав пять раз в браке, Борис Петрович не торопится вновь официально оформлять свои отношения. Вот уже 15 лет он живет в официальном браке с Галиной Васильевной Сизовой. «Я благодарен судьбе за то, что она послала мне такую женщину. Галина дала мне то, чего у меня прежде не было» — говорит актер.
В свои годы Борис Петрович выглядит просто замечательно — стройный, подтянутый, ни одной складки жира. Как утверждает актер, он совершенно не знает, что такое болезни. В чем же успех? «Все очень просто, — объясняет он. — С утра — зарядка с гантелями, никакого завтрака. Обед. Легкий ужин. Два раза в год, вот уже более 30 лет, он занимается лечебным голоданием (не употребляя в это время ничего, кроме воды). Причем первое голодание длительностью 2-3 недели он проводит перед Великим Постом. После чего аккуратно исполняет пост.
Борис Петрович занимается и общественной работой — он сопредседатель партии пенсионеров. На наш традиционный вопрос, каким вы считаете молодежный возраст, он ответил: