Муки Корнелия

— Заходи. Молодец, что забежала. А то мы тут холостякуем. – Вася протянул мне руку. – Ну, по кофейку что ли?

— Давай – наливай. Кофе – это хорошо. А жену куда дел?

— К теще с Димкой уехала.

— Пардон за нескромный вопрос: а с кем это ВЫ тогда тут «кукуете»? — осведомилась я. — И кто это МЫ? Василий-Первый, Великолепный?

Вася загадочно улыбнулся и крикнул, обернувшись, в пустоту коридора:

— Корнелий, иди скорей сюда. Поздоровайся с гостями.

Я заглянула ему за плечо и обомлела. Из-за ножки табурета на меня, не мигая, смотрела огромная ящерица длиной не меньше метра и весом чуть ли ни в пять кило. С толстым брюхом, вытянутой мордой и хвостом, чем-то напоминавшим рабочий жезл гаишника, только в черно-желтом исполнении. Такая крокодило-зебра. От неожиданности я даже открыла рот. В воздухе зависла короткая пауза.

— Ого… Это ваш новый питомец? – очухалась я. — Не хило!

— Знакомься — это Корнелий, — Вася с важным видом указал на странную рептилию.

— Ну, вы, ребята, даете. Вы бы еще бегемота в дом притащили.

— Ну да. Переборщили немного, — признался Вася. — Черт Ленку дернул именно этого завести. Ладно бы игу[1] взяла, с ними куда проще. Или хотя бы капского варана: капычи – те вообще  как кошки. А то на тебе: сальватора[2] подавай и точка.

Я недоуменно смотрела на Васю, пытаясь хоть что-то разобрать в его зоологических изысках.

— Прости, Вась, — честно призналась я, — ни слова не поняла из того, что ты сказал. Я вообще ничего в делах звероящеров не понимаю!

— Ну, это у нас порода у Корнелия такая — сальватор. По-простому — водный полосатик называется, — гордо пояснил Вася. — Красивый, конечно, собака, но столько мороки. Они до двух метров вырастают, и весят потом под тридцатник. Можно сказать, младший брат дракона Комодо! Правда, малыш? – Вася нежно посмотрел на своего любимца. — Так что наш еще пацан зеленый.

— Полосатый, — поправила я, почему-то перейдя на шепот.

— Ну, да. Полосатый, – согласился Вася. – А ты чего стоишь то? Проходи, давай!

Я стремительно проскользнула на кухню, прячась за Васину широкую спину, намеренно ускорив шаг, проходя мимо этого «диванного чудовища». Через каких-то пять минут, смешно переваливаясь на полусогнутых лапах, ящер доковылял до кухонного стола. Он немного постоял, скосив голову в нашу сторону, и, перебравшись поближе к батарее, вновь занял наблюдательную позицию.

— Он у вас такой упитанный. — Этот факт было невозможно упустить.

— Так жрет хорошо, – пояснил Вася, наливая мне в чашку только что сваренный кофе. От кофе растекался по кухне тонкий сладковато-горький аромат. И казалось, Корнелий, слегка прикрыв глаза и вытянув морду вперед, тоже жадно втягивает его ноздрями. Вася не останавливался. Его словно прорвало. Было ясно, что он наконец-то нашел «свободные уши» и, не желая упускать такой шанс, хотел использовать его сполна:

— Этот и курицу уминает за обе щеки, и кроликов, как семечки, трескает. Но больше все по рыбе тащится. В ванне любит нырять. Так я для прикола ему туда всякую живую рыбеху кидаю – карасей у бабок на остановке купил. Ловит ведь, прикинь. ХиШник! И угря заглотил, не подавился. – Вася с уважением кивнул в сторону своего прожорливого питомца. Тот внимательно слушал оду своему аппетиту. — Правда, его лучше не перекармливать. Вредно… Сушки хочешь? С маком.

— С маком? Можно, —  и Вася вытащил из шкафа целлофановый пакетик с веселыми зайками на картинке.

— Что-то он последнее время совсем не в духе, — Вася прочно придерживался выбранной темы разговора. — Вялый какой-то стал. Грустный, тихий. Сперва носился по квартире, как спаниель. Все цветы с подоконника покидал. А тут вот резко успокоился. Смотрит на меня как-то загадочно, будто ждет от меня чего-то. А я не понимаю, чего он конкретно хочет. Не заболел ли? Корнюша, брат, ты как? Чего приуныл? – Вася с сочувствием поглядел на ящера.

Корнелий неожиданно показал длинный черный язык – раздвоенный на конце, как у змеи. Меня передернуло, и по спине пробежал холодок. Вася, увидев, мой испуг, успокоил:

— Не бойся, он парень мирный. Так просто не нападет. Правда, у нас тут с ним небольшой казус вышел. — Вася задрал штанину и показал мне свою ногу. На голени красовался укус, очень похожий по форме на сердечко:

— Это он так свою любовь проявил, — пошутил Вася и зачем-то постучал пальцами по столу. — Вцепился, зараза, хрен оторвешь! У них зубы, как крючки загнутые. В идеале хорошо бы было, чтобы он сам отвалился. Я подождал минут десять, а он не отпускает, собака. Мне один чувак посоветовал в таких случаях из шприца в пасть водки брызнуть, — говорит, помогает. Ну, я же не живодер. Я и сам не пью, — с достоинством подчеркнул Василий, — чего же животину травить? Ну, я до умывальника дотащился с ним вместе – и под струю его башкой. Вода проточная, так мозги сразу на место встали! А водку на укус вылил – так, для дезинфекции. На всякий пожарный.

Не-е-е. Ты-то не бойся, – попытался успокоить меня Вася, увидев мои округлившиеся глаза. — Он ведь не просто так меня хапнул – он за дело.

— Знаешь, я лучше с ногами на диван заберусь от греха подальше, а то мне еще на своих двоих много бегать надо. Я без ног пропаду – волка ноги кормят.

– Он, вообще-то парень у нас не агрессивный. Просто у него, похоже, сейчас брачный период начался. А самцы в гоне всегда фортеля выкидывают. Ну, впрямь как мужики реальные. Я его понимаю. – По всему было видно, что Вася знал, о чем говорит. — Ну, а чем помочь то могу? Я без Ленки не врубаюсь, что с ним делать. Мучается парень. Не-е-е, точно бабу ему надо. Да еще и лето жаркое. – Пытался оправдать своего любимца Вася. – Я его в терр хотел закинуть, дык ведь жалко же. Скучает там, стрессует. Пусть, думаю, по дому бродит. И мне веселее. А то, что он меня так тяпнул — видать, я его просто достал. Решил ему ногти на днях подстричь. Вообще-то это Ленка обычно делает, но они с Димкой к теще сейчас свалили на месяц. Не помню, сказал тебе или нет. — Я закивала.

— Ну, вот я и решил его сам подманикюрить. Не запускать же пацана. А то отвыкнет от всяких дурацких процедур. А я Ленке пообещал, что присмотрю за ним, как надо. А после маникюра хотел его на шлейке выгулять. А он этого, собака, не любит. Гордый. С характером. Только Ленке позволяет на него поводок одевать. Эх, Ленка! Скорее бы уже возвращалась. – Вася протяжно вздохнул. – И этот тоже скучает без хозяйки. Правда, Корнелий? – Корнелий все так же неподвижно сидел у батареи и следил за нами немигающим взглядом. Он словно застыл в выбранной позе на ключевую фразу в детской игре «Морская фигура замри!» И только редкие подергивания шеи говорили о том, что это живое существо, а не чучело.

— Он ведь меня предупреждал: шипел на меня, хвостом по полу бил, холкой тряс, — продолжал свою исповедь Вася. — Я сам ступил — захотел показать кто в доме хозяин. А надо было чуток обождать. Дать пацану в себя придти, успокоиться. Какому бы мужику понравилось, что его строят? На то ведь и мужик! Правильно говорю, Корнелий? А? – Корнелий по-прежнему стоял как вкопанный и пристально смотрел на хозяина.

— Думаю, ему очень стыдно, что он меня цапнул, – продолжал, как бы оправдываясь,  Василий. — Переживает скотинка. Буквально по пятам ходит. Уже четвертый день как привязанный. Корнелий, дружище, — обратился Вася к косолапому монстру, —  Не стоит так париться. Поверь, я тебя уже простил.

Так-то он добряк. Ласковый. А знаешь, как Ленку любит! Я уж не стал его лупить по морде, чтобы не унижать его достоинство. Так постарался объяснить. Он ведь понятливый. У этого особая психология, не то, что у других примитивных рептилий, — заверил меня мой друг.

Я невольно хихикнула.

– Чего ржешь? – обиделся Вася. – У варанов знаешь, какой интеллект! У..! Как у пятилетнего ребенка. Наукой доказано!

— А я и не смеюсь. Это нервное.

Пока мы сидели и болтали о жизни, Вася время от времени щелкал пультом телевизора. Не то, что бы в поисках интересного, а так — по привычке. Ему вообще свойственно что-то постоянно крутить в руках. А уж если под рукой пульт – это святое. Неожиданно он насторожился и его указательный палец завис прямо у меня перед носом:

— Тс-с-с. О!.. Супер. Как раз про наших. – В левом верхнем углу экрана ровным заборчиком высвечивалось «Animal Planet». Речь шла о комодских варанах. Вася буквально обратился в слух. Я тоже смотрела на этих еще недавно абсолютно инопланетных для меня животных с необычайным интересом.

«В дикой природе комодские драконы питаются в основном падалью, — вещал приятный мужской голос за кадром. — Однако эту падаль они нередко получают необычным образом. Так, выследив в кустах оленя, кабана или буйвола, варан атакует и стремится нанести животному рваную рану, в которую заносится множество патогенных бактерий из ротовой полости ящера. Даже у самых массивных самцов варанов не хватает силы, чтобы сразу одолеть крупное копытное животное, но в результате такого нападения рана у жертвы воспаляется, наступает заражение крови. Животное постепенно слабеет и через некоторое время погибает. Варан терпеливо следуют за своей жертвой в предвкушении сытного обеда. А упустив ее, обладая хорошим обонянием, находит труп по запаху с помощью длинного раздвоенного языка».

— Так говоришь, Вася, ваш ящер брат дракона Комодо? Особая психология? По пятам ходит: ждет чего-то. Ну-ну…

Вася заметно изменился в лице:

— Ну, ты и прохиндей, собака! Хрен тебе, а не приятного аппетита! – Как жесткий аргумент Васин тапок просвистел через кухню и шлепнулся прямо у батареи аккурат перед мордой любимца. Корнелий бросил на хозяина неодобрительный взгляд, постоял еще немного и, медленно шатаясь, пошагал куда-то по своим делам.

---

[1] Ига – так в называют зеленую игуану, мода на содержание которой в домашних условиях наряду с капским вараном особенно распространена среди поклонников рептилий.

[2] Varanus salvator – второй в мире по величине варан после комодского варана (Varanus komodoensis). Достигает во взрослом состоянии от 2,5 до 2,8 м. в длину и до 35 кг в весе.