Огоньки… Огоньки на болотах.
Мох на пнях, словно ржа древних лат.
Это Леший пугает кого-то,
Или души погибших солдат,
Что под вешнего грома раскаты
Вновь ведут неоконченный бой
В час, когда истекают закаты
В лес сосновый горячей рудой?
Чьи-то юные, храбрые деды
Сводят с немцами счёты свои,
Здесь для них не настала победа,
Здесь всё так же грохочут бои,
И не гром это – давние взрывы,
Ночью зелень от крови красна.
Незажившим, горящим нарывом
Эту землю покрыла война.
Тут берёзки так светлы и тонки,
Оттого-то больней и страшней:
Залп — и дым возле круглой воронки,
И берёза уже без корней…
Близко Пекло, далёк светлый Ирий,
В тьме кромешной не видно ни зги.
Под обстрелом советских Валькирий
Души чёрту вручают враги.
Страшно ночью ходить по болотам —
Тени, тени на каждом шагу.
Ясно слышу и вижу кого-то,
Но помочь им ничем не могу.
Май. Девятое. Праздничной даты
Ни один не увидел живой,
И теперь прорастают солдаты
Молодою зелёной травой.
Наполняют ночные виденья
Душу — болью до самых краёв,
Лишь к утру прогоняет их пенье
Чародейных, лесных соловьёв.
Под ногами, как ягоды, пули,
Отступает, рассеявшись, мгла.
Здесь когда-то ходила бабуля,
Не до ягод – за минами шла,
Шла и пела, проворно и споро,
До колен был ей дедов тулуп,
Билось сердце девчонки-минёра,
Но в руках не дрожал верный щуп.
На Синявинских страшных высотах
До сих пор не стихают бои…
Огоньки… Огоньки на болотах,
А в лесах – соловьи, соловьи…
май 2011
Синявино
