Вздымал Казанский храм коринфские колонны,
всё было как во сне – и Ленинград, и мы.
И этот мягкий снег, скользящий по наклонной,
весь город расчертил полосками зимы.
И абрисы людей размыты и неясны,
дома, дворцы, мосты – всё сказочный обман,
и плыл далёкий шпиль задумчиво-прекрасный,
как мачта корабля, ушедшего в туман.
Был подворотен зев пугающе противен,
но всё заштриховал косой линейкой снег.
Сквозь время мы брели по Невской перспективе,
а где-то там скулил нас потерявший век.
Нам было всё равно – прощать или прощаться,
нас снег отгородил от счастья и беды,
и некуда с тобой нам было возвращаться,
и ветер заметал ненужные следы.
