Господь рассыпал, как намёки,
Небесных Царствий кружева.
А тень лежит на солнцепёке –
Резка, черна и не жива.
Хотел ли быть непримиримым? –
Вопрос, как снадобье вкушал.
И замысел, Им здесь творимый,
Тогда пред умыслом вставал.
И жгла насущность наказанья.
Но искры чудные кругом,
Кругом рассыпал Он, спасая,
Назад сзывая в Отчий Дом.
И там, где тень отображала
Походы подлые врага,
Томился тальник и дрожала
Река, чуть тронув берега;
Паук невинную интрижку
Плетя, в засаде серебрил;
Тропа вилась, бежал мальчишка —
На крыльях курточки парил;
Звенели краски, струи, струны,
Букашки, бабочка, птенцы
(В своих заботах многотрудных),
Свистки, трещотки, бубенцы!
Они, как тонкие знаменья,
Сигнал, примета, тайный жест
Юродивой – хитросплетений
Земных и – около – веществ
Летучий знак, что всё готово!
Всё ждёт, чтоб вражий пал редут!
И шлёт таинственное Слово
Всему увиденному тут.
