Улыбка судьбы
(рассказ–быль)
К концу сентября 1944 года единственным союзником фашистской Германии в Европе оставалась Венгрия. Эта страна — поставщик нефти и продовольствия — имела большое экономическое значение для немецко-фашистского командования, поэтому оно решило любой ценой удержать Венгрию и сосредоточило здесь крупные силы.
Вступив на венгерскую территорию, советские войска встретили ожесточённое сопротивление противника. В октябре 1944-го была освобождена часть Венгрии, но сил для овладения её столицей не хватало. Немцы сопротивлялись отчаянно…
***
Командир роты капитан Верховцев рассматривал городок в бинокль, стараясь увидеть укрепления противника и нанести их на карту местности. Населённый пункт казался вымершим и не представлял собою ничего особенного. Так, одна длинная извилистая улица, два ряда домов. Метрах в двухстах от усадьб с виноградниками виднелась небольшая речка.
Вернулись разведчики. Командир группы старшина Шиганцов, пригибаясь, чтобы не маячить над кустами, подошел к ротному и прилёг рядом.
— Чем огорчишь или порадуешь, Толян? — спросил Верховцев, отводя от глаз бинокль.
— Да так, ничего особенного, — ответил старшина. — Городок не укреплён и не защищён, и это меня настораживает.
— А подходы безопасны? Мин нет?
— Ни мин, ни проволочных заграждений. Такое впечатление, что все разом взяли и ушли.
— Вот это и удивляет, — сказал задумчиво Верховцев. — Ничего не увидели, ничего не рассмотрели. Не такие дураки немцы, чтобы населённый пункт без обороны оставить. Если они не мелькают нигде, значит сюрприз для нас готовят.
— Странно, но мы ей-богу ничего не увидели, — возразил старшина неуверенно. — Дома пустые, людей никого… Даже ни одна псина не тявкнула.
— Шагом марш обратно! Людей побольше возьми. Если так же ничего не заметите, там и оставайтесь до утра. С рассветом в атаку пойдём, а вы, если что, огнём нас поддержите.
Разведчики ушли. Ротный снова поднёс к глазам бинокль и, со странным чувством неудовлетворённости, принялся обозревать окрестности подозрительного населённого пункта.
***
Цепочка разведчиков вошла в городок. На улицах было тихо. Старшина собрал бойцов вокруг себя.
— В городке немцев не видно, — сказал он, хмуря брови. — Но расхолаживаться не надо: вдруг возьмут и объявятся перед самым наступлением?
— Так что делать, товарищ старшина? — спросил молодой боец Сергей Варакин, недавно прибывший из пополнения. — Мы уже были здесь, всё осматривали…
— Ты что у меня спрашиваешь? — зыркнул на него Шиганцов. — Капитан сказал, что ещё раз проверить надо, вот и выполняй приказ!
— А давайте вздремнём перед наступлением, братцы? — предложил самый «старый» в группе солдат Александр Путинцев. — Наступление когда? Утром. У нас впереди вся ночь, братцы!
— Слушай меня, Сашок, — нахмурил брови старшина. — Ты ведь не первый год на фронте?
— Второй, — улыбнулся боец. – Год как в разведке.
— Тогда объясни нам – ты видел, чтобы немцы просто так, без боя, населённый пункт оставили?
— Ну-у-у… не приходилось.
— Тогда приказываю всем и тебе лично, Путинцев, пробежаться по улочкам тихо, как мыши, и ещё раз внимательно разведать, что и как.
— А если встретим кого? — спросил Варакин. — Что тогда делать, товарищ старшина?
— В плен бери, суп потом сварим, — усмехнулся Путинцев. — Но а если девка попадётся, то живой оставь и ко мне веди немедля.
— Почему к тебе? — вскинул брови Варакин.
— Сразу видно, новичок ещё в разведке, — подмигнул улыбающимся бойцам Путинцев. — У нас вон все знают, что я главный специалист по вражеским шпионкам! Они только мне всё рассказывают, особенно в постели.
Старшина окинул его придирчивым взглядом, словно видел впервые. Среднего роста, коренастый, русоволосый красивый парень. Уверенная посадка головы, будто ему всё нипочём. Личность крайне яркая гвардеец Путинцев. А уж на язык как остёр! Старшина не раз ловил себя на том, что питает к нему почти родительскую слабость. Допусти нарушение любой из разведчиков – наказал бы с лихвой. А Путинцев может делать что хочет. Да и сослуживцы к его выходкам относились с пониманием. Александра всегда занятно было послушать, особенно когда он рассказывал о довоенных похождениях на «женском фронте». Вот тут его красноречию не было конца. А ещё его коньком было позубоскалить над кем-то или одурачить кого-нибудь.
Как-то раз, на привале, когда Путинцев с задором рассказывал у костра об очередном приключении, один из слушателей сказал:
— Сашок, вот ты много о своих похождениях болтаешь. А у тебя девка дома осталась, которая с войны дожидается?
— Да меня их косой десяток дожидается! — хохотнул Путинцев. – Видать, потому и жив я до сих пор!
Когда товарищи попросили показать фотографию хоть одной из девушек, он вынул из нагрудного кармана снимок и долго вздыхал, глядя на него.
— Ну? Дай посмотреть? — загалдели заинтригованные бойцы.
Прежде чем удовлетворить их желание, Путинцев с нежностью коснулся фото губами:
— Ладно, глядите, только не порвите и не поломайте. Иначе все по шеям у меня схлопочете за деваху мою!
Сгрудившись над «счастливчиком», которому Путинцев «доверил» фото своей возлюбленной, бойцы замерли, а через минуту с недоумением посмотрели на него с вытянутыми от удивления лицами.
— Эй, Сашок, что за картинку ты нам подсунул? Ты, наверное, фотографии перепутал?
— Ничего я не перепутал, — усмехнулся Путинцев. — Это моя самая любимая деваха Фроська! Она меня ждёт больше остальных, и я её очень люблю!
— Так это же лошадь! — захохотали бойцы.
— Сами вы жеребцы, а она кобылка молоденькая. Её мать самая лучшая в нашей округе племенная лошадь.
Шутник и балагур Путинцев был не только мастак болтать языком и поддерживать хорошее настроение в роте, но и храбр в бою. Он не прятался от пуль, не шарахался в страхе от разрывов снарядов. И смерть всегда щадила его. Вот таков был лихой боец Путинцев, и за это однополчане уважали его.
— Знаешь что, пустомеля, — усмехнулся старшина, глядя на него. — Проверишь вон тот дом. — Он указал на двухэтажное здание на окраине городка. — Найдёшь девку — не очень-то её допрашивай и ощупывай. Не теряй бдительности, Сашок: враги могут быть где-то рядом.
***
Колонна мотоциклистов въехала в городок неожиданно, с противоположной стороны. Следом за ней двигались грузовики с солдатами, волоча на прицепе пушки. Мотоциклы сразу же разъехались по узким улочкам, а машины остановились в центре.
Услышав мотоциклетную «трескотню», Путинцев поспешил к дому, на который указал ему старшина Шиганцов. Через дыру в заборе разведчик пролез во двор и подошёл к главному входу. Дверь была заколочена досками крест накрест, и проникнуть внутрь можно было, лишь сломав её. Тогда, стараясь не привлекать к себе внимания немцев, Путинцев обошёл здание и увидел пожарную лестницу. Изъеденная ржавчиной, она всё-таки выглядела надёжной, вот только часть нижнего пролёта отсутствовала. Не мешкая ни минуты, Путинцев подтащил к стене ящик и установил его под лестницей. Подпрыгнув, разведчик ухватился-таки за нижнюю перекладину и быстро взобрался на второй этаж.
В помещении пахло затхлостью. Под ногами в полумраке едва просматривался оголённый пол. Стены были закопчены дымом, краска на оконных рамах облупилась. Деревянная лестница, когда-то соединявшая первый этаж со вторым, сгорела, и вместо неё виделся лишь проём между этажами.
Путинцев прошёлся по помещению, но, кроме какой-то бочки в углу, ничего не увидел. Мебель или оборудование, находящееся здесь, видимо, вынесли несколько лет назад.
К дому подъехал грузовик с полевой кухней. Солдаты стали выгружать на землю бухты с колючей проволокой.
— Поздно спохватились, гады, — прошептал Путинцев, с ненавистью глядя на врагов, собирающихся возводить укрепления. — Это вас уже не спасёт, хоть сами проволокой обмотайтесь.
Немцы отцепили от грузовика кухню, и он уехал. А вокруг дома закрутилась оживлённая жизнь. Кухню подтащили к главному входу, котёл наполнили водой и разожгли под ним огонь. Десяток солдат взялись растягивать проволоку с восточной стороны, видимо, зная, откуда ожидать наступление врага.
— Тьфу, чёрт, — глядя на них, выругался разведчик. — Ведь знали наши, что немцев здесь нет. Перестраховаться решили, не заняли городок вовремя, а теперь без боя не обойтись.
К дому подкатили несколько мотоциклов. С одного из них слез офицер и, задрав голову, принялся рассматривать здание со всех сторон. Когда он завернул за угол и исчез из виду, Путинцев перебежал к другому окну, намереваясь посмотреть, чем заняты кашевары у полевой кухни.
Вода в котле уже закипала. Трое немцев оживлённо переговаривались между собой. Один из них достал из кармана губную гармошку и стал выдувать весёленькую мелодию.
«Ишь ты, веселятся, гады, — подумал Путинцев, а рука сама коснулась рукоятки засунутой за пояс противотанковой гранаты. — Бросить бы вам в котёл «приправочки», чтобы каша масленее казалась…»
Двое кашеваров подошли к двери дома и принялись выламывать из неё доски. «Эге, это уже не смешно, — забеспокоился Путинцев. — А если на второй этаж решат заглянуть? Куда прятаться буду? Здесь же нет ничего, кроме бочки?»
Немцы сломали дверь и вошли в дом. Они несколько минут ходили по помещению, что-то выкрикивали, переговариваясь с кашеваром, оставшимся у котла, и громко хохотали.
«Ничего, вам сюда не забраться — лестницы нет, — успокаивал себя Путинцев. — Ну а сунетесь, то уж вам двоим точно несдобровать, а с другими… Взорву котёл и без ужина всех остальных оставлю».
Немцы, видимо, не собирались карабкаться на второй этаж и принялись рубить на дрова выломанную дверь. Не успел Путинцев облегчённо вздохнуть, как послышался скрип пожарной лестницы с другой стороны дома. Разведчик напрягся: всё сводилось к одному — схватки избежать не удастся.
«Холера вас забери, — подумал Путинцев, взяв наизготовку автомат. – Видимо, пришла и моя очередь помирать… Что ж, продам свою жизнь подороже».
На улице быстро темнело, и в помещении сгущался мрак. Это обстоятельство хорошо помогло попавшему в отчаянное положение бойцу. Пятясь, он натолкнулся на бочку и резко обернулся. Раздумывать, что в ней находится, времени не было. Взбиравшийся по лестнице немец уже стоял у окна и старался рассмотреть, что находится в помещении. Быстро убрав крышку, Путинцев взялся за края бочки руками, подпрыгнул, поджал ноги и опустил их внутрь ёмкости. Ноги провалились в густую вязкую массу, которая медленно начала подниматься. «Ни хрена себе, — подумал разведчик, брезгливо поморщившись. — Что это подо мной? В какую оказию я врюхался на этот раз?»
Первый немец спрыгнул с лестницы в помещение и, обернувшись, принял от второго, поднявшегося следом, пулемёт. И это заставило Путинцева пренебречь брезгливостью. Он сел в вязкую жижу и накрыл ёмкость крышкой. Выдавливаемое массой его тела содержимое бочки подкатило к горлу, скрыв его тело. «Вот это да, — мелькнула мысль. — Увидел бы меня сейчас ротный или другие разведчики. Командир непременно бы наказал, а однополчане подняли бы на смех. А что, я бы точно осмеял любого, кто бы оказался сейчас на моём месте».
В помещении послышались шаги и немецкая речь. Солдаты прогуливались по этажу. «Сейчас и до меня доберутся, — подумал Путинцев, нащупывая на поясе гранату и продевая палец в кольцо. — Вот сейчас посмеёмся, господа фрицы… До смерти нахохочемся, подлюги инородные».
Побродив по этажу, оба немца подошли к бочке и остановились. Разведчик это понял сразу, услышав над головой их гнусавые голоса. Настало время выдернуть чеку из гранаты и поставить точку на жизнях врагов, да и на своей тоже. Но что-то удерживало бойца от решающего шага. Набрав в себя побольше воздуха, он закрыл глаза и нырнул. И как только жижа сомкнулась над его головой, немцы приподняли крышку.
«А вот теперь, наверное, мне точно конец, — заныла в голове «траурная» мыслишка. — Если фрицы в ближайшую минуту не отойдут, я привожу в действие гранату. Интересно, а сколько я могу выдержать без воздуха в этой жиже?» Грудь начинала гореть, а лёгкие распирало от удушья, но немцы продолжали стоять рядом с бочкой и о чём-то мирно беседовать. «Эх, судьбина моя непутёвая, — думал лихорадочно Путинцев. — Уж лучше от пули умереть на передовой, а не так вот подыхать».
Над головой звякнула крышка, и послышались удаляющиеся шаги. Это немцы закрыли бочку и отошли. Ангел-хранитель, который, как казалось разведчику, уже слетел с его плеча, видимо, сделав круг, вернулся обратно. Высунув лицо из жижи, он отдышался, облизнул губы и… Путинцев вдруг понял, чем заполнена ёмкость, в которой он укрылся от врагов.
«Надо же, солидол, — подумал разведчик с усмешкой. — Я спрятался от немцев в бочке с солидолом! А сколько мне в ней высиживать придётся? Когда немцы уйдут с этажа? А вдруг они собираются поставить здесь огневую точку?»
Оправдались самые наихудшие предположения. Немцы действительно не собирались покидать этаж. Затащив пулемёт, они готовились к бою и потому расположились поудобнее у окна.
Наступила ночь. Немцы разговаривали и как будто не собирались спать. В отличие от них Путинцев чувствовал себя очень скверно. От неудобной позы затекли руки и ноги, ломило тело, раскалывалась голова, но никакого шевеления он позволить себе не мог. Любое движение привлекло бы внимание немцев. А что могло последовать за этим, догадаться было нетрудно.
Проклиная всё на свете, разведчик провёл в бочке всю ночь. О чём он только ни передумал за это время. Выбраться из бочки и вступить в схватку с немцами он бы уже не смог, так как не чувствовал ни рук, ни ног. Если бы он вдруг решился на последний отчаянный поступок и показался из своего укрытия, то стал бы лишь лёгкой мишенью для врагов, будучи не в силах взорвать гранату. Ну а немцы? Да они, наверное, умерли бы со смеху, увидев его.
Вот так и встретил утро рядовой Александр Путинцев…
***
О том, что началось наступление, разведчик узнал по грохоту пулемёта своих «квартирантов». К тому времени он уже потерял счёт времени и сидел в бочке с солидолом, совершенно не чувствуя своего тела. Звуки боя вернули его к действительности, и тогда Путинцев заставил себя встать и с трудом распрямил затёкшие ноги. Увлечённые перестрелкой немцы не услышали, как загремела, упав на пол, крышка. Да и что можно было услышать под грохот пулемёта?!
Прежде чем выбраться из бочки, Путинцев некоторое время стоял в ней, дожидаясь, когда восстановится кровообращение в конечностях. А когда он вновь почувствовал себя способным на активные действия, вскинул свой автомат и громко крикнул:
— А ну обернись, немчура проклятая!
Не ожидая ничего подобного, немцы пугливо обернулись. Увидев разведчика, они были до того ошарашены, что замерли на месте, позабыв, что надо делать. От макушки до пят обмазанный солидолом, с автоматом в руках, не похожим на оружие из-за налипшей смазки, рядовой Путинцев выглядел чудовищем из другого мира. Он сразил врагов очередью из автомата, и те упали, даже не вскрикнув. Разведчик метнулся к окну. Полевая кухня всё ещё стояла на прежнем месте, и возле неё, прикрываемые от пуль стенами дома, наспех завтракали около десятка вражеских солдат. Котёл был полон каши, видимо, наступление русских застало немцев врасплох.
— Что, проголодались, гады? — закричал Путинцев, швыряя гранату в котёл. — А вот вам гранатка в солидоле, чтоб кушать приятнее было!
Сильнейший взрыв уничтожил как кухню, так и едоков вокруг неё. Кашу из котла разбросало по всему приусадебному участку. Вооружившись пулемётом убитых немцев, Путинцев вступил в бой. С удобной позиции он обрушил град пуль в спины врагов.
…Бой за городок начался и закончился так, как начинались и заканчивались десятки, а может, сотни боёв Великой Отечественной. Пулемёт Путинцева наносил колоссальный урон врагам. Занимаемая отважным бойцом позиция оказалась выгодной и безопасной. Наступающие не вели огонь по дому, а немцы, которые строили вокруг укрепление, были уничтожены почти все.
Затем следовали атаки и контратаки. Пошла в ход артиллерия поддержки, и немцы дрогнули. Путинцев с ликованием наблюдал со своей «высотки», как они разбегались кто куда, охваченные паникой и отчаянием.
Только к полудню всё утихло, и советские войска заняли городок.
***
Подвиг гвардейца-разведчика Путинцева, «бойца из бочки с солидолом», прогремел на весь фронт. Солдаты были уверены, что его представят к званию Героя, но всё случилось иначе. Кто-то «наверху» посчитал, что простому солдату достаточно и медали «За отвагу». Вот её ему и вручили торжественно на построении полка под громкое ура товарищей.
Сам Александр Тимофеевич вспоминает этот случай из своей фронтовой жизни с улыбкой. Он не в обиде на командование, так как справедливо считает, что медаль «За отвагу» так же почётна и уважаема, как и звание Героя. С фронта солдат вернулся с десятком боевых наград и гордится этим.
Гвардеец Путинцев сейчас живет в посёлке Красный Коммунар Сакмарского района Оренбургской области. И дай бог ему и другим ветеранам прожить ещё много лет, так как они по-настоящему честно заслужили это!
