…
Не молчи, мой попутчик, мой друг, говори, говори:
Нам так мало осталось быть вместе – всего до зари,
Утром наши пути разойдутся уже навсегда,
И на вёрстах моих от тебя – ни следа. Ни следа…
И покатятся дальше составами ночи и дни
К встречам старым и новым среди суеты, толкотни.
Будут снова колёса стучать, километры дробя.
На какой же мне станции снова услышать тебя?..
Пусть слова невпопад, всё равно говори – не молчи.
Я услышу твой голос когда-нибудь в тихой ночи,
Я печальный почувствую взгляд в растревоженном сне
И наутро решу: это ты вспоминал обо мне.
…
Вода не была голубой.
Оливковой – в озере в чаще лесной,
Похожем на листик ракиты весной;
Асфальтовой — в тихом, заросшем пруду,
Забывшем давно про свою красоту;
Был на море ртутным тяжёлый прибой-
Вода не была голубой!
Сиял Иссык –Куль бирюзовым кольцом;
Катунь в рукава изливалась свинцом;
Струилась Многа серебром меж камней,
Медовою отмель казалась на ней,
И омут чернел под отвесной скалой-
Вода никогда не была голубой!
Трус
Собравшись в дорогу, стоишь предо мною
И ждёшь, облегчу ли греховную кладь,
Чтоб с лёгкой душой, как с пустою сумою…
Да мне ли, помилуй, грехи отпускать.
Ступай. Я крестить на дорогу не буду.
Оставь, если сможешь, мне эту вину.
Ещё не шагнув, ты согнулся под спудом,
А я за двоих до конца потяну.
Ты сам всё равно покараешь однажды
Себя, даже если не станет Господь,
Не где-то в песках, погибая от жажды,
А дома, любви не сумев побороть.
Бабушка
Костисты, помню, её запястья
И вены – синие провода…
Господь был скуп на земное счастье,
Зато был щедрым на соль труда…
Косарь старушка была отменный,
В деревне мало кто так же мог.
Надев на платье жилет толстенный,
Она обкашивала ложок.
Рядками на бок ложились травы,-
Тянулся ровный медвяный след;
Работа с видимостью забавы
Далась надсадой прожитых лет.
Поодаль я на траве сидела,
В живой, стрекочущей тишине
Коса на взмахе чуть-чуть звенела –
Так почему-то казалось мне.
…
Мотовка осень мне отрадна всякой
На каждой из ступеней увяданья:
Сентябрьским расточительным гулякой,
Мятежницей, отвергшей подаянья,
Игуменьей сурово непреклонной,
Параличом разбитой на восходе;
Она не мчится в бездну по наклонной –
Но к одинокой гибели восходит.
