На траве-мураве жемчугами роса,
соберу поутру слёзы неба в ладони
и услышит душа райских птиц голоса,
что поют о любви под напевы гармони.
На широком лугу незабудки растут,
медуница цветёт и душистый горошек
то обнимет траву, то закрутится в жгут
и висит ожерельем из радужных крошек.
Васильковая грусть расплескалась в глазах,
от духмяной травы мысли здравые ′кругом,
что вселенская радость живёт в небесах,
белый ангел сказал, пролетая над лугом.
А ещё он сказал, что трава-мурава ―
это письма людей, что ушли раньше срока,
васильки и ромашки в тех письмах слова,
вместо точек с тире ― зверобой и осока.
По траве-мураве пробегу босиком,
от холодной росы стынут белые ноги.
Я письмо от отца прочитаю тайком,
то письмо, что в войну потерялось в дороге.
