ПАМЯТЬ СЕРДЦА
ШОНИН ГЕОРГИЙ СТЕПАНОВИЧ
НА ПРЕДЕЛЕ ДУШИ
Они были самыми первыми.
И я была с ними. Только случай с Терешковой закрыл доступ женщинам в космос надолго.
Помню, Гагарин говорил: «Иногда нас спрашивают: зачем нужна такая напряженная работа? Зачем мы работаем так, зная, в общем-то что работаем на износ? Но разве люди, перед которыми поставлена важная задача, большая цель, разве они будут думать о себе?… Настоящий человек, настоящий патриот, никогда об этом не подумает. Главное – выполнить задание».
Слова Гагарина стали нашим девизом. Моим. Поповича. Шонина. Остальных летчиков испытателей и космонавтов.
Что было у них не отнять – чувство юмора.
Им отличались все. Иначе просто нельзя.
Но и чувство романтики было.
И чувство любви к Родине.
Все мы любили разное и одно и тоже – хорошие песни. Запах трав. Цветов. Озера. Реки. Снега. Россию мы любили, и любим беззаветно. И народ наш любим. И для него старались. Не за награды. За славу и воимя Отечества.
Книг, наполненных героикой наших лет, выходило много. И моих. И других. И у Георгия Шонина были книги. Помню тонкую брошюрку «Самые первые». Ее тираж сто тысяч экземпляров. Тогда казалось – маленький…
Да. Это было, конечно прекрасно. И создание первого отряда. И раскрытие тайн первых отборов, через который пришлось пройти каждому, но далеко не каждому удалось успешно выдержать все испытания, и слетать в космос. НА ПРЕДЕЛЕ ДУШИ. На пределе человеческих возможностей.
То, что собрала о нем Светлана Савицкая, раскрывает не заточенного для бравурных парадов блестящего красавца Летчика-космонавта СССР, командира космического корабля «Союз-6», легенды космонавтики, а нежно любящего мужа, романтика, разводящего розы, предельно-выдержанного интеллигента в общении с американцами. Мистика его жизни и мистика его смерти заставляет глубоко задуматься о главных секретах нашего пребывания в этом теле на этой Земле.
Георгий Шонин, возвращенный нашей памяти умелыми мазками художника, достоин восхищения, теплых улыбок, искренних слёз потери.
Марина Лаврентьевна Попович, летчик-испытатель I класса, имеет 101 мировой рекорд, обладатель Национальной литературной премии Золотое Перо Руси за книгу «НЛО над планетой Земля», обладатель Знака почета «Трудовая доблесть России» и еще более 150 орденов и медалей от разных международных и российских организаций. Экс-супруга космонавта Павла Романовича Поповича, а теперь Бориса Александровича Жихорева, генерал-майора авиации в отставке.
НИЗКИЙ ПОКЛОН ОТ ЖЕН ПЕРВЫХ КОСМОНАВТОВ
Мы обсуждали книгу в Звездном. Часами работали над нею в музее Рериха. Говорили о деталях в Центральном доме литератора и у храма Христа Спасителя. Искренность встреч. Ее личная заинтересованность. Профессионализм. Молниеносность в работе и быстрота мысли. И, наверное, правильность выбора. Когда среди десятки тысяч слов она находит одно. Верное слово. Мудрое слово. Единственно правильное слово. Редкие качества смекалки, которыми обладает летный состав Звездного городка, ей сродни.
Автор этого проекта — удивительный человек. Такого редко встретишь. Ее цель – не деньги. Мастерство! Так создавался Собор Василия Блаженного. А в литературе – Слово о полку Игореве. Светлана цепляется за каждую интересную деталь, доводя ее до совершенства. Если бы можно было сравнить ее с охотником, то она – охотник, на пересеченной местности идущий по следу дичи. Если бы можно было ее сравнить с ловцом жемчуга – она ловец, под толщами воды-времени, изыскивающий для современников жемчужины литературных находок. Если можно сравнить ее со золотоискателем – она старатель, добывающий из тонн простого песка золотые крупицы.
Можно было бы ее просто поблагодарить, но тогда я не смогла бы выразить чувства, переполняющие меня. От всех нас, жен первых космонавтов, ей Низкий поклон.
Это Великое Дело, когда не забывают. Привлекают интерес читателя к лучшему, что было, а значит, есть в нашей Великой России. И не просто. А настолько Талантливо, что читается на одном дыхании. Она пишет так, что каждый из нас может сказать – и я так могу! В этом — таинство русской души.
Мы смеялись.
И мы плакали.
Мы снова дышали. Жили. Любили. Гордились страной.
Писатель Светлана Савицкая – наш писатель. Она – наше Белое солнце.
Галина Шонина, супруга космонавта Георгия Шонина. 2014 г.\
(На фото писатель Светлана Савицкая в Хрустальном зале ДК Звездного городка, за столом с женами первых космонавтов на День космонавтики 12 апреля 2013г. Напротив жена Юрия Гагарина. Справа Марина Попович и Галина Шонина)
К слову о летающих и нелетающих. Вернемся к летающим.
Номер семнадцатый страны и тридцать девятый мира, генерал-лейтенант авиации Шонин Георгий Степанович с 1960 в отряде космонавтов. 11—16 октября 1969 совершил полёт в космос на космическом корабле «Союз-6» в качестве командира корабля совместно с В. Н. Кубасовым. В ходе полёта впервые были проверены различные способы сварки металлов в условиях космоса. За 117 ч 42 мин пребывания в космосе его корабль совершил групповой полёт с космическими кораблями «Союз-7» и «Союз-8». Их называли великолепной семеркой. Награжден орденом Ленина, 2 другими орденами, а также медалями.
В 1996 году Галина Шонина после его ухода издала книгу «Память сердца». После она не раз переиздавалась. Супруга космонавта сделала также 6 музеев Шонина, в Одессе, в Гагарине и Звездном, в Сочи и Мостовской станице.
Галина удивительно красивая женщина. В глазах — живые искорки или звезды. Одета с элегантным изяществом. И рассказывает она о муже с большим теплом и достоинством. В их жизни, как и в жизни других людей случались казусы, смешные моменты, а иногда и мистические.
ПО ОФИЦИАЛЬНЫМ ДАННЫМ
Гео́ргий Степа́нович Шо́нин (3 августа 1935, город Ровеньки Луганской области, Украина — 6 апреля 1997, Звёздный городок, Московская область) — советский космонавт № 17. Герой Советского Союза (22 октября 1969). Генерал-лейтенант авиации (1985). Почётный гражданин городов Вологда, Гагарин, Калуга (Россия); Балта, Одесса, Ровеньки (Украина); Караганда (Казахстан); Бричпорт (США).
Окончил Военно-морское авиационное училище имени Сталина (1957), Военно-воздушную инженерную академию имени Н. Е. Жуковского (1968), Высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба (ВАГШ) ВС СССР им. К. Е. Ворошилова (1988). Кандидат технических наук (1978).
В 1957—1960 служил лётчиком, старшим лётчиком в ВВС Балтийского и Северного флотов.
7 марта 1960 был зачислен в первый отряд космонавтов СССР. Юрий Гагарин так характеризовал Шонина: «В общении прост. Волевой, прямой, честный. Что думает — в себе не таит. Если не нравится, рубит напрямую. Уважают его у нас. Летал хорошо и в простых и в сложных условиях, а случится другому тяжело, последнюю рубашку отдаст».
11 октября — 16 октября 1969 участвовал в космическом полёте в качестве командира корабля «Союз-6» (бортинженер — Валерий Кубасов) Продолжительность полёта составила 4 суток 22 часа 42 минуты 47 секунд. Полёт проходил одновременно с полётом космических кораблей «Союз-7» и «Союз-8». Во время полёта впервые в мире были осуществлены эксперименты по проведению сварочных работ в космосе на аппаратуре, разработанной в киевском Институте электросварки имени Е. О. Патона. Также был проведён эксперимент «Факел» по обнаружению запусков баллистических ракет.
В 1970—1973 — начальник отдела (военные программы «Алмаз» и «Союз-ВИ») первого управления, в 1976—1979 — начальник второго управления (тренировочная база) Центра подготовки космонавтов. В 1979 отчислен из отряда в связи с переводом на лётную должность в ВВС.
В 1979—1980 — заместитель командующего 5-й воздушной армией Одесского военного округа.
В 1980—1983 — заместитель командующего ВВС Одесского военного округа.
В 1983—1988 — начальник управления Аппарата начальника вооружений ВВС, занимался вопросами опытного строительства и серийных заказов.
В 1988—1990 — начальник 30-го Центрального НИИ авиационной и космической техники Министерства обороны СССР.
В 1990 уволен в запас.
- ПОЖАР В НЕБЕ
- ТАЙНА ШОНИНА И ГАГАРИНА
- ПРИТЯЖЕНИЕ ЗЕМЛИ
- БЫКОВСКИЙ НА ДЕРЕВЕ
- ИСПЫТАНИЕ ТИШИНОЙ
- САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ МАЛЬЧИК НА СВЕТЕ
- ДРУГ «ПО СЧАСТЬЮ»
- РОЗЫ ДЛЯ ЛЮБИМОЙ
- ПАДЕНИЕ И ВЗЛЕТ
- ГЕНЕРАЛЬСКАЯ ФОРМА
- КОТЛЕТЫ в отеле «АМЕРИКА»
- КАК ПРИУЧИТЬ ЖЕНУ К ДИСЦИПЛИНЕ
- ПЕНИЕ НА АЛЯСКЕ
- ЗУБНОЙ ВРАЧ
- ВТОРАЯ ПОЛОВИНА БОЛЬШОГО СЕРДЦА
ПОЖАР В НЕБЕ
Север. Долгая полярная ночь. Внизу – ни огонька. Вверху – слишком большие, слишком яркие звезды, которые кажутся такими же холодными, как земля. Георгий выполняет ночной полет в одиночестве. Скребя, как говорится, последние метры высоты, самолет ушел далеко в Баренцево море. Хотелось побить рекорд высоты своих друзей.
Безлунной ночью смотреть не на что, может, только на приборы. Да слушать шорох эфира.
Вдруг, на лобовом стекле истребителя вспыхнул отблеск, словно полыхнуло огнем. «Пожар» — мелькнуло в голове. Шонин проверяет работу двигателя. Все в порядке. Никаких признаков пожара. Поднимает голову вверх и оглядывает хвост своего самолета. Тоже ничего кроме густой холодной темноты. Еще раз проверяет приборы. Только темнота. Все в порядке. Плавно Григорий с небольшим креном вводит самолет в разворот и до боли в шее поворачивает голову назад, чтобы убедиться, нет ли за самолетом шлейфа дыма. Та же темная бедна. Отрывает взгляд от приборной доски и вздрагивает – на него глядит чьё-то внимательное лицо. С трудом узнает свое зеркальное отображение.
Всполохи начинают появляться чаще. Становятся шире и ярче.
И – О, Боже мой! Какая красотища! По всему небу от края до края, переливаясь всеми цветами радуги, полыхает величественное северное сияние.
Тот первый раз запомнился. И даже потом, когда северное сияние стало таким же привычным, как для ленинградца дождик, а для одессита жара, Георгий Шонин каждый раз выбегал на улицу посмотреть а, главное, послушать, как являет себя миру это чудо. Именно послушать, потому что, наблюдая в ночной тишине игру красок, ему казалось, что он слышит, как северное сияние шуршит, переворачивая страницы его будущей жизни.
ТАЙНА ШОНИНА И ГАГАРИНА
Суровые условия Заполярья заставляли полярных летчиков сплачиваться.
Многие летчицкие воинские части посещались «людьми в костюмах». Летчикам предлагалось пройти обследование. Но куда отбирались ребята, никто не знал. Дело новое. Секретное.
В первый отряд космонавтов отбор шел тщательнейшим образом. Выбирали молодых летчиков по многим категориям. По здоровью, по силе духа, по твердости характера и смелости. Отбор шел около полугода. В особых госпиталях. В первый отряд в марте 1960 года попали: Павел Беляев, Валерий Быковский, Борис Волынов, Юрий Гагарин, Виктор Горбатко, Владимир Комаров, Алексей Леонов, Андриян Николаев, Павел Попович, Герман Титов, Евгений Хрунов, Георгий Шонин , и еще 8 молодых парней из различных воинских частей ПВО, ВМФ и ВВС. Кому-то из них предстояло первым стартовать в неведомое, взять на себя огромную ответственность – проложить человечеству путь к звездам.
В одну из самых первых партий отбора прошел Гагарин, который служил вместе с Георгием Шониным. Шонин, прошедший отбор, возвращался в часть гораздо позже. Двое на всю часть прошли. Остальные были отбракованы. Только двое!
С радостью, которая прямо таки распирала его, Георгий Шонин спешил в родную эскадрилью, чтобы вместе с друзьями встретить новый 1960 год. Правдами и неправдами, на перекладных через сутки он оказался у себя в части и в тот же день встретился с Юрием.
Увидев его издали, Юра, робко улыбаясь, пытался по выражению лица Шонина угадать, с чем он вернулся из госпиталя. Шонин не выдержал, рот его расплылся до ушей в счастливой улыбке. И они побежали друг другу навстречу. Обнялись, как будто не виделись целую вечность.
— Я же говорил… Я знал… Я верил… — радовался Гагарин.
Теперь у них была одна своя тайна, и они подолгу обсуждали не совсем еще ясное будущее.
ПРИТЯЖЕНИЕ ЗЕМЛИ
Парашютные прыжки были всегда обязательными в тренировках будущих космонавтов. Кстати, у американцев нет такой «обязаловки». По этой причине, американский астронавт, уцепившись в диком страхе за поручни космической станции позорно провисел 8 часов, не найдя в себе смелости отделиться и выполнить необходимую работу в безвоздушном пространстве. Притяжение Земли его пугало.
Почти у каждого будущего космонавта случались необычные моменты во время прыжков. Георгий Шонин не был исключением.
Однажды выполнял он ознакомительные прыжки с парашютной системой, которая предназначалась для приземления после полетов на космических кораблях «Восток». Георгий волнуется больше обычного. Волнуются на земле ребята.
Он смотрит с нетерпением на лампочку у двери, ждет, когда загорится зеленым светом, после чего ребята должны выбросить его из самолета.
Два молодца воздушно-десантной службы сидят рядом. Сам выпрыгнуть Георгий не сможет. На нем – громоздкий скафандр, стекло гермошлема опущено, надеты перчатки. На спине – ложемент с основным и запасным куполами, с различными приборами и автоматами, обеспечивающими правильность работы всей парашютной системы. Ниже под ложементом, прикреплен большой контейнер с носимым авариным запасом – НАЗом. Шонин сидит на нем, так как стоять очень неудобно, да и тяжело. Ведь вся амуниция весит за сотню килограммов. На его груди небольшой запасной парашют – единственная вещь, не имеющая отношения к космосу. Им он должен воспользоваться в случае авариной ситуации, предварительно освободившись от всего груза. Сейчас двое молодцов его выбросят. На корабле эту работу проделают автоматы катапульты.
Ожидание гнетет. Но вот, наконец, с русским «Уууух!», которого Шонин не слышит, но видит, два крепких парня выбрасывают его из самолета.
Следом за ним выскакивает парашютист-испытатель. На легком спортивном парашюте он «ходит» вокруг и информирует землю и небо, как работают купола Шонина. На его лице улыбка. Георгий слышит необычно звонкий и спокойный его голос. Он тоже волнуется, и рад, что все в порядке.
На земле Шонин попадает в объятия друзей.
Он так и не узнает, что там на небе было не в порядке.
Его тискают, хлопают по спине. Все возбуждены. После обычного прыжка так не встречают. Значит, переживали за него…
А вообще-то такие эмоции у будущих космонавтов не приняты. Они проявляются только в очень трудных ситуациях. К примеру, отказ основного парашюта у Германа, и глубокий штопор Ивана, и длительное затенение купола у Дмитрия, и жесткое приземление Павла Беляева…
БЫКОВСКИЙ НА ДЕРЕВЕ
Шонин любил рассказывать забавный случай с Валерием Быковским. Однажды поехали они вместе в лес. День выдался солнечный, теплый. Шли наугад. Слушали пение птиц. А, когда пришло время возвращаться назад, заблудились.
Валерий забрался на дерево:
— Вижу шоссе. По нему ходят автобусы.
— А выше залезть слабо? — Черт дернул Шонина пошутить.
Но Быковский, парень не из робкого десятка, полез выше. Тут произошло то, что и следовало ожидать. Вершина дерева обломилась, спружинила, отбросив Валерия на землю так неожиданно резко, что Георгий не успел поймать товарища.
— Жорики! Жорики! Что же ты меня не ловил? — прохрипел Быковский с укоризной Шонину, — и перестань меня хлопать по щекам!
Весь вечер Георгий уже дома растирал товарища водкой. Неделя дальнейших тренировок давалась Быковскому с величайшим трудом. Боли от падения постепенно проходили. Все в отряде ждали с опасением очередную медицинскую комиссию, во время которой предстояло пройти рентген позвоночника.
К счастью, все обошлось.
Но урок не пропал даром. И когда знойным летом 1963 года все, кто приехал на Байконур на запуск Валерия и Валентины, в свободное время почти не вылезали из реки, Валерий Быковский смиренно лежал на берегу.
— Эй, Валера, перегреешься! Дымишь! – заводили его ребята.
— Нема дурных… Я не собираюсь свой полет ставить в зависимость от какого-то гвоздя или кусочка стекла, — отвечал он.
Пришлось Алексею и Борису носить его на руках в воду и обратно.
Делать это им пришлось долго, так как старт Валерия был отложен из-за погодных условий.
ИСПЫТАНИЕ ТИШИНОЙ
Одно из самых жестких испытаний будущих космонавтов – испытание тишиной. Это когда их помещают в замкнутое пространство, куда не проходит ни один звук. Нет часов. И никаких признаков цивилизации.
Были случаи, когда подопытные бросались на глазок с табуреткой, в нем мерещилось им лицо «любимой тёщи», некоторые били посуду, да мало ли что случалось.
День, два, десять дней, месяц… Ведь дальше им предстоит оказаться далеко за пределами человеческой теплоты…
Забавный случай произошел с корреспондентом одной из центральных газет.
Ему показалось эта процедура привлекательной и приятной. Он сам напросился участвовать в эксперименте.
— Отдохну от телефонных звонков, командировок, интервью, займусь, наконец, своей рукописью, — тешил он себя радужными мыслями, оставив за дверьми сурдокамеры даже часы.
Корреспондента выпустили по его же настоятельной просьбе.
— Сколько я просидел? Вечность?
— Чуть поменьше. Через пару часов – сутки! – ответили ему…
САМЫЙ СЧАСТЛИВЫЙ МАЛЬЧИК НА СВЕТЕ
Да, есть мальчики-мажоры, о которых пел Шевчук, обеспеченные папашами «Волгами» и другими атрибутами социальных благ. Но есть мальчики-мажоры, родившиеся мажорами. От них – радость и свет. И хорошее настроение. И вера в утверждение добра.
Юрий Гагарин первым был избран не случайно. По мнению Георгия Шонина, он как-то по своему, как-то по особому чувствовал красоту окружающей природы, и красоту души человека.
Однажды, выйдя из автобуса, доставившего космонавтов на стартовую позицию, и окинув взглядом пустынную степь, залитую солнцем и светом наступающего дня, Юрий радостно воскликнул:
— Посмотрите! Какое красивое, жизнерадостное солнце!
Весь летный состав поражал его диапазон интересов, мыслей и чувств, а также средства и способы, которыми он их выражал.
Вот пришло время сообщить жене об отъезде на космодром, и он как бы мимоходом бросает:
— Готовь чемодан с бельишком. Лечу в космос…
В этих словах и простота, и шутка, и забота о Вале. Ему хотелось, чтобы она не волновалась, и, отправляясь на такое серьезное задание, Юрий ведет себя так, будто едет в самую обычную командировку.
Но вот наступает время «Ч», и Юрий показывает редкий профессионализм, бессменно дежурит на командном пункте во время полета Валерия Быковского и Валентины Терешковой. Он готовит и провожает в космос экипаж многоместного «Восхода-1» во главе с Комаровым. А во время полета Беляева и Леонова опыт и знание космической техники подсказали ему единственно правильное решение, которое он выдал экипажу в тот момент, когда на командном пункте обнаружили, что «Восход-2» не пошел на ожидаемую посадку, а продолжает полет на орбите.
— Вам разрешается посадка на восемнадцатом витке с помощью ручного управления! – четко и хладнокровно сообщает Юрий в космос.
Сергей Павлович Королев, долго и внимательно посмотрев на него, восхищенно восклицает:
— Молодец!…
Только у него была на весь городок приличная машина «Волга» под номером 78-78 МОД.
С этой машиной у многих из космонавтов связаны самые счастливые и дорогие воспоминания. Юрий отдавал ее охотно на все семейные торжества, для поездок в ЗАГС, в роддом, для встречи родителей.
На ней, завалив все заднее сидение сиренью, Шонин привез из роддома своего наследника Андрейку…
Юрий всегда справлялся у Георгия Шонина, как здоровье матушки. Однажды услышав, что ей немного нездоровится, он вдруг неожиданно спросил:
— А какое у тебя самое приятное воспоминание о детстве?
-Я любил, положив голову на колени матери, — смущенно признался Георгий, — как она ласково гладит меня по волосам и напевает об усатом дворнике Федоре.
— А я любил, — задумчиво сказал Юрий Гагарин,- когда мама, укладывая меня спать, совсем маленького, целовала мне спинку между лопатками. В этот момент мне казалось, что я самый счастливый мальчик на свете.
Вот ведь как. А весь мир думал, что мальчик-мажор был счастлив, когда воскликнул знаменитое слово «Поехали!», и оторвался от Земли.
ДРУГ «ПО СЧАСТЬЮ»
18 марта 1965 года первым вышел в открытый космос Алексей Леонов, став одновременно еще одним спутником Земли. Он проявил не только мужество смелости, но и показал физическую силу, которой ему было не занимать.
Алексей человек веселый и эмоциональный. Шонин любил вспоминать один забавный случай, связанный с ним.
Лежали они как то в госпитале на очередном обследовании. И в это время жену Леонова Светлану увезли в роддом. Они ждала тогда своего первенца. Что будет сын, Леонов не сомневался. Мало того, он убедил в этом всех друзей. И они уже выбирали имя Леонову-младшему. Вдруг в палату вбегает Виктор Горбатко и, обнимая Леонова, радостно объявляет:
— Леша, поздравляю, дочь!
— Алексей даже в лице изменился. Он молча смотрит на ликующего Виктора и наконец, произносит:
— Не может быть!
Палата взрывается от смеха. Всем понятна была и реакция Леонова, и реакция Горбатко. У Виктора совсем недавно родилась вторая дочь, и он, «бракодел» не знал, куда деваться от подначек друзей. Сейчас же у него появился друг «по счастью».
РОЗЫ ДЛЯ ЛЮБИМОЙ
У Георгия было три слабости – Планета, возлюбленная Галочка… И розы. Подобно маленькому принцу Экзюпери мечтал он о том, что будет снова и снова «любоваться закатом» под благоухание цветов, целуя любимую.
В Болышево у них появилась дача. И Георгий с энтузиазмом одержимого принялся изучать секреты садоводов о разведении роз. Высадил ни много ни мало – 400 кустов! Он ходил за ними, как за детьми. Кутал на зиму лапником, удобрял органикой… А самую первую, ту что зацветала ранней весной лососевого оттенка, он романтично преподносил Галочке.
Может быть, потом и позаимствовали его идею по поводу «Миллиона алых роз», кто знает…
А тогда, чуть солнце освещало верхушки берез, в саду Шониных распускались великолепные цветы шестидесяти сортов.
Были случаи, когда к дому подкатывал какой-нибудь стиляга и, залихвацки обращался к космонавту:
— Эй, сторож! Нарежь свежих роз на трояк!
Георгий улыбался:
— Для девушки?
— Для девушки.
— Для любимой?
— Для любимой.
И Георгий отдавал самые лучшие розы. Только денег не брал.
Георгий очень любил свои розы. Он как-то их чувствовал. Целовал, вставая на колени, крепкие еще не распустившиеся бутоны. Целовал, когда они входили в силу. И целовал увядающие, мягкие, повисшие тряпочками лепестки.
— Когда к розам подходишь с любовью, — шептал он Галочке, — они источают такой дивный аромат, будто с тобою разговаривают! А когда с ножом хочешь срезать, они съеживаются, сжимаются…
Однажды пришла беда. В тот год розы особенно пышно цвели. И повадился кто-то в их сад-огород. Каждую ночь придет, поломает кусты, следы от грязных сапог оставит, изуродованные стебли вокруг раскидает, устроит бардак одним словом.
Достал Георгий ружье, что Гагарин ему подарил:
— Галчонок! Я все-таки их поймаю! Сегодня я не сплю, одеваю бурку! Выхожу на охоту.
Устроился Георгий на веранде.
А Галина отправилась ночевать в спальню.
Просыпается рано-рано утром. Выходит на балкон. И видит. В саду – все переломано-перековеркано! Сломанные розы, как никогда. Думает, — «Или драка была, или убили кого-нибудь!»
Кинулась на веранду. А там Шонин спит спокойным космонавтским сном. Она ему:
— Эй! Розы все пообрывали!
Георгий переживал тогда сильно, страдал. Но сказал, над собою смеясь:
— Охотник из меня никакой! Прости, Галчонок.
И стал по-прежнему ухаживать за своими розами.
ПАДЕНИЕ И ВЗЛЕТ
Есть такая примета. Произошло падение – жди взлета! А, если наоборот? И взлет уже совершен?
Попросил соседский паренек Георгия Шонина машину отогнать в гараж. Да не сказал, по забывчивости, что в гараже ямка, прикрыта еле-еле картонкой.
Идет Шонин спиною вперед, пятится, на себя машину гонит. Да в ямку ту и упал.
Скатился по железной лестнице. Хорошо, в пуховике был. Он его и спас. Но все равно. Плохо стало Георгию. Очень плохо.
Домой пришел. И в чем был – до кровати. Лежит. Не жалуется на боль.
Холерики они вообще такие. У них – все хорошо! И все будет хорошо! В отряд космонавтов в основном холериков и набирают.
Не думал никто, что в это время далеко на Родине отлетела душа.
Тут звонок в дверь.
Телеграмма из Одессы. Мама умерла.
Поехали Георгий с Галиной в Одессу.
Георгий, хоть весь переломанный. Все терпел.
Но съездили.
Падение. Взлет. Души, наверное, чувствуют что-то.
ГЕНЕРАЛЬСКАЯ ФОРМА
Надо сказать, выдержка у космонавтов небывалая. Железная, можно сказать, выдержка. Был один интересный случай с Шониным. Уже в Америке. Возили их по многим городам. Чуть ли не четыре года. Георгий Степанович очень хорошо говорил по-английски. Свободно. И вот проходили конференции за конференциями. Встречи за встречами.
В штате Верджиния пригласил их мер города на прием. Все блестит-переливается. Шикарно. Дамы. Господа. В ресторане мальчики холеные.
Супруги Шонины одели все самое лучшее. На Георгии — белая парадная форма. Генеральские погоны золотые. На Галине – декольте.
Подходит к ним официант. В руке держит какое-то аппетитно пахнущее блюдо. Открывает крышку кастрюли… А с этой крышки прямо на пиджак и по погонам бежит суспензия этого супа или солянки, желто-рыжевато-серая.
Пиджак и брюки из специальной офицерской материи – все испорчено мгновенно! А это единственная парадная форма, которую космонавт взял в Америку.
У Гали чуть ли не обморок. Что делать? Здесь такую сшить просто невозможно!
А Георгий стиснул ей руку у локтя, чтобы она ни дай бог не сказала что-нибудь. И сам ни слова!
Тут же к ним подбежали какие-то люди. Вызвали директора ресторана. Объясняют им, что в 8 часов утра все будет в порядке. Шонин бледный. Но любезный:
— Нон проблем!
Поднялись супруги в комнату свою в отеле, чтобы переодеться. Расстроенные жутко.
— Ну что ж. Жалко, конечно. Такая программа на другом континенте! Столько встреч! – взгрустнул Шонин, — Да ладно. Буду в гражданке.
Снял он с пиджака звезду героя Советского союза. И отдал горничной белую свою парадку.
Тут чудеса начались. Как в сказке. То корзину цветов принесут им в номер. То небывало высокую гору на серебряном подносе экзотических фруктов. А потом сервиз столовый подарили от ресторана из тонкого фарфора огромный. Такой красоты супруги в жизни не видели. И масса извинений.
А утром ровно в 8 часов — стук в дверь. Приехала на вешалочках форма. Белее белого. Новее нового. Одел ее Шонин, смотрит в зеркало, себя не узнает – широко глаза раскрыл. Влитая с иголочки форма то!
— И новая такою не была!
Похоже было, сшили за ночь другую форму из исключительно дорогого сукна взамен прежней.
КОТЛЕТЫ в отеле «АМЕРИКА»
Испытания водой пройти можно. Огнем тоже. А вот, медные трубы простому человеку всегда давались с трудом. Особенно, когда их много, и когда долго они гудят…
Четыре месяца путешествуя по Америке любая душа с ума сойдет. А человек, взращенный на украинских свиных котлетах, и подавно.
Вот и Шонину порядком надоела американская синтетическая кухня. И затеял он Гале:
— Хочу котлет! Да, хочу котлет!
Пристал, и не отстает:
— Накорми ты меня Бога ради, нормальными котлетами, да накорми!
— Как же я тебя накормлю? Надо же их на чем-то пожарить?
Космонавты – народ сообразительный. Смекалистый. Георгий тоже молодец. Главное – решение принято. Значит – будем делать!
Где-то побродил по городу. Приобрел маслица, перчика, лука, настоящего свиного мяса. Это мясо ему в фарш перепустили.
Потом космонавт посетил магазин электроприборов, купил небольшую плиточку и маленькую сковородку.
У Шонина с собою всегда был ножик. Аккуратненький такой. Он им лучок с любовью меленько так нарезал.
— Все! Жарь!
После недолгих колебаний Галина подалась на провокацию.
В отеле «Америка» естественно, был санузел. В нем ванночка. Раковинка. Розеточка.
Приспособила Галочка плитку, включила. Жарит котлетки.
Вот уже они и готовы!
Шонин рядом ходит. Облизывается.
Единственно чего супруги не учли, что в Америке и сейчас, да и тогда стояли противопожарные приборы. Сработала сигнализация.
Стук в дверь.
Открывает Шонин. А на пороге два высоченных двухметровых полицейских. Говорят им по-английски, что в их номере зафиксирован пожар.
— Да, какой пожар? У меня жена котлеты жарит!
— Какие котлеты? Запрещено! Вы же можете пожар устроить??? – обалдели американцы, предъявите ваши документы!
Ведь до Шонина в отелях никто готовить не додумывался.
Георгий улыбнулся своею волшебной улыбкой. Был он небольшого роста. И снизу так хитро на полицейских поглядывает.
Представился. Сказал, что он космонавт и приглашен специально в их страну. Но очень соскучился по домашней пище.
— Пожалуйста попробуйте, — пригласил он их в номер.
Открыл две бутылки прекрасного вина.
Полицейские в номер зашли. О пребывании русского космонавта в Америке знала вся их страна. И им было лестно общаться.
Все котлеты они благополучно слопали.
Но к вину не притронулись.
А, уходя, благодаря за необычный визит, похвалили Галочку почти по-русски:
— А ваша жена вери бит кок!
КАК ПРИУЧИТЬ ЖЕНУ К ДИСЦИПЛИНЕ
Всегда перед ответственным приемом одевала космонавта Шонина жена. Еще бы, такого красавца и одевать в радость. Георгий был самым высоким в отряде космонавтов. Волосы черные вьются. Улыбка идеальная.
Она ему и брючки нагладит. И рубашечку свежую. Носочки… Туфельки.
Глядит как-то, а времени на себя любимую почти не остается.
— Через десять минут выходим, — строго говорит муж.
— Хорошо!
Быстренько Галочка в свою комнату, и — к зеркалу. Платье застегнула. Припудрилась. Осталось духами прыснуться. Слышит, вроде дверь хлопнула. Она шубку набросила:
— Жорик! Я готова!
Подумала, муж ее в машине подождет. Куда там! Вышла на улицу. А на снегу только разворот от колес остался. Достаточно выразительный. Глянула на часы. Опоздала на одну минуту.
Бросилась обратно домой в слезах.
Расстроилась.
Через час звонок.
— Ревешь?
— Реву!
— А вот опаздывать мы не имеем право. Не реви. Через час буду. Целую. Люблю.
С тех пор Галочка больше никогда не опаздывала.
ПЕНИЕ НА АЛЯСКЕ
Командировка в Америку сопровождалась круизами.
На Аляске оказались вместе с паломниками на одном пароходе.
Вдруг слышит Шонин песню родную, украинскую:
— Ой вы очи, очи дывочи!
Быстро сбежал он вниз на палубу. А это ребята из церковного хора. Да так хорошо поют четырехголосьем!
Заказал он ребятам ящик красного вина. И до утра пел вместе с ними украинские песни.
Это было его радостью. Иногда просил он Галину заводить пластинки с цыганскими или украинскими песнями и плакал.
ЗУБНОЙ ВРАЧ
Об отваге космонавтов мы уже писали. О выдержке тоже. И о смекалке.
Но слабые стороны у них тоже есть. Космонавты люди, как и мы. И ничего с этим не поделаешь.
Как-то гостили супруги Шонины в Одессе у младшего брата Георгия Олега Степановича.
Обнаружила Галина у себя на зубе темную точку кариеса.
У Георгия хоть и идеальный ряд зубов, но и там нашлось что-то подобное. И, пользуясь случаем, зашли в стоматологический кабинет. Заняли оба кресла.
Брат быстро запломбировал галину дырочку. Все хорошо! Слезла она с кресла. Глядит на мужа. А тот липким потом покрылся. Кудри ко лбу приклеились. Сам белый, как мел. Руками в кресло вцепился. Брат ему говорит:
— Рот открой!
— Я открыл!
— Где же ты открыл? Рот открой, говорю!
А у Шонина руки холодные! Пульс пропал!
— Жорик! Ты же никогда ничего не боялся! На сверхзвуковом истребителе летаешь!
Куда там! Так и не запломбировали зуб Шонину. Еле от кресла оторвали. И больше к зубному Георгий Степанович не заходил.
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА БОЛЬШОГО СЕРДЦА
7 апреля репетировал космонавт под номером 17 Георгий Шонин вместе с супругой встречу, которая обычно ко Дню космонавтики готовилась к 12 апреля. Подустали. Домой вернулись на машине. Кстати сказать, номер ее тоже 00.17.
Георгий прилег в кабинете.
А Галина Аркадьевна пошла душ приняла. Обняла его:
— Я тебя жду, — сказала, и пошла в спальню.
На часы посмотрела. 22.30. Задремала.
Вдруг часы электронные выбивают ни с того ни с сего:
— Ноль. Ноль. Семнадцать!
Вскочила Галина. Его рядом нет. Сердце бухает. Вбежала в зал. А муж на диване лежит. Теплый еще. Руки под мышками. Улыбается.
— Жорик! Ты что уснул на коже?…
Он вздох последний ей отдал. И умер. В ноль часов семнадцать минут.
Врач сказала, даже если бы две реанимации приехали, все равно бы его не спасли. Слишком большое сердце было у космонавта. Поэтому и жил так долго. Половина же его закристализировалась так, что в руках рассыпалась…
Вторая половина большого сердца любила до слез нашу планету. Любила розы. Любила жену. Любила песни. Мне кажется, она и сейчас все это любит. Там, где ждал ее последний взлет.